— Да, — ответила Джакара, которая сидела в своем кресле прямо, словно туго натянутая струна. Руками она изо всех сил сжимала подлокотники кресла.
«Я не хотел этого делать, — подумал Малакар. — Но она может мне помочь. А кроме того, она — девушка ДИНАБа, которую эта проклятая ОЛ чуть не превратила в маньячку. И пойдет со мной».
— В таком случае будем считать, что все решено, — сказал Малакар, подходя к кровати и зажигая еще одну сигарету.
Девушка, казалось, немного успокоилась и расслабилась.
— Вы не дадите и мне сигарету… Малакар?
— Рори, — поправил ее он.
— Рори, — послушно повторила Джакара. Малакар снова поднялся, протянул девушке сигарету, дал прикурить и вернулся на свое место.
— Я нигде не читала про то, что вы телепат, — через некоторое время проговорила Джакара.
— А я и не телепат. Это такой трюк. Завтра, может быть, я тебе покажу, как он действует.
«Но только не сегодня. Если потребовалось так много времени, чтобы ты хотя бы чуть-чуть расслабилась, я не собираюсь знакомить тебя с лохматым дарвенийцем, у которого глаза размером с чайную чашку. С тебя станется устроить истерику, и тогда сюда ворвутся вышибалы».
— Ты не возражаешь, если я немного приоткрою шторы? — спросил он.
— Давайте я сама это сделаю.
— Нет, нет, все в порядке.
Но Джакара уже подбежала к окну. Нажала на рычажок под подоконником и массивные шторы скользнули в стену.
— Хотите, я открою окно?
— Немножко, — ответил Малакар и встал рядом с девушкой.
Еще одна кнопка нажата, и вот уже Малакар вдыхает влажный ночной воздух.
— А дождь все еще идет, — заметил он, вытянув руку, чтобы стряхнуть пепел на улицу.
— Да.
Мимо низкой плоской крыши они смотрели на тихий город, что спрятался за дождевыми каплями и небольшими ручейками, стекавшими по открытой наполовину оконной раме. Внизу мелькали редкие мерцающие огоньки, а ветерок доносил чуть солоноватый запах моря.
— Почему ты держишь окно закрытым? — спросил Малакар.
Джакара ответила ему совершенно безразличным голосом:
— Я ненавижу этот город. Впрочем, ночью, когда почти ничего не видно, он не кажется мне таким отвратительным.
С гор донеслись еле слышные раскаты грома. Малакар положил локти на подоконник и высунулся из окна. Джакара колебалась всего несколько мгновений, а потом последовала его примеру. Она оказалась совсем рядом со своим кумиром, но Малакар знал, что, если он сейчас прикоснется к девушке, очарование момента будет нарушено.
— Здесь часто идет дождь?
— Да, — ответила Джакара. — Особенно в это время года.
— Ты любишь плавать или кататься на лодке?
— Я плаваю ради тренировки и умею обращаться с небольшими судами. Но я не очень люблю море.
— Почему?
— Мой отец утонул. После того, как умерла мать и меня перевели к детям. Однажды ночью отец попытался проплыть вокруг мыса Мэрфи. Я думаю, он хотел сбежать из Центра Перемещения. По крайней мере, мне сказали, что он утонул. Его вполне мог пристрелить какой-нибудь охранник.
— Мне очень жаль.
— Я была всего лишь ребенком. Тогда я еще почти ничего не понимала и стала ненавидеть их гораздо позже.
Малакар снова стряхнул пепел за окно.
— А что будет после того, как вы одержите победу? — спросила Джакара.
Он выбросил сигарету.
И, глядя ей вслед, подумал, что она похожа на комету.
— Одержу победу? — переспросил Малакар и, повернув голову, посмотрел на девушку. — Я буду сражаться до самой смерти, но мне все равно не удастся победить ОЛ. В этом смысле я ни на что не рассчитываю. Моя цель — сохранение ДИНАБа, а вовсе не уничтожение ОЛ. Я не хочу, чтобы тридцать четыре маленьких мира подчинялись капризам четырнадцати колоссов. Я не могу даже надеяться разбить противника, но, может быть, мне удастся заставить его уважать ДИНАБ — чтобы маленькие миры имели возможность расти и развиваться и в один прекрасный день получить статус Лиги, а не оказаться сателлитами других крупных миров. Если бы у нас была возможность колонизировать еще несколько дюжин новых планет, если бы Лиги нам не мешали и не бойкотировали все наши начинания, тогда, возможно, мы и добились бы успеха. Я хочу, чтобы мы вошли в ОЛ — а не разрушили ее. Однако вошли на
