— Бурбон с водой. Двойной.
Прошло десять секунд, в течение которых поверхность стойки бара слабо вибрировала, а затем окошко размером шесть на шесть раскрылось и из него медленно выплыл бокал с бурбоном. Он взял его и сделал глоток.
— …И пачку сигарет, — добавил он, вспомнив, что уже давно выкурил все свои сигареты.
Заказ был немедленно выполнен.
Он раскрыл пачку и прикурил, воспользовавшись зажигалкой «Зиппо», которая, по всей вероятности, была единственным в Галактике не музейным экземпляром. По крайней мере, она являлась последним действующим экземпляром. Каждую ее деталь множество раз заменили дубликатами, выпущенными исключительно для этой зажигалки — так что, если быть до конца точным, она не представляла никакой антикварной ценности; скорее, ее можно было назвать прямым потомком. Ему подарил эту зажигалку брат… когда же? Он сделал еще один глоток. Оригинал он где-то спрятал, все вышедшие из строя детали собрал вместе, засунув их в поцарапанный футляр. Может быть, зажигалка лежала в нижнем ящике вот этого старого комода…
Он сделал новый глоток и почувствовал, как спиртное приятно согревает желудок. Оранжевая луна висела совсем низко у горизонта, а белая спешила занять свое место на небесах. Он криво усмехнулся, прислушался к кваканью ветряных жаб в болоте. Их пение напомнило ему «Времена года» Вивальди. Похоже на «Лето». Точно. Он сделал еще один глоток, а потом залпом осушил свой бокал.
Да, эта работа для него. Он действительно единственный из всех имеет опыт в подобных вопросах. И, естественно, священник скорее пошлет запрос инопланетянину, чем представителю собственной расы. Таким образом уменьшается опасность получения выговора за расовые предрассудки; а если сложившаяся ситуация опасна…
«Звучит цинично, — подумал он, — а ведь тебе совсем не хочется быть циничным. Только практичным. Как бы там ни было, теперь это и твоя проблема тоже; и тебе прекрасно известно, что случилось в прошлый раз, когда возникла подобная ситуация. С ней непременно нужно разобраться. А тот факт, что элемент контроля будет отсутствовать, означает опасность для всех».
Он погасил сигарету и поставил пустой бокал на стойку бара. Бокал исчез, а панель закрылась.
— Еще раз то же самое, — сказал он, а потом быстро добавил: — Сигарет не надо. — Он вспомнил, что у сервомеханизма новая программа.
Он взял бокал, отправился с ним в кабинет и опустился в самое любимое кресло. Затем приглушил освещение и задал температурный режим, нажал на кнопку, и настоящие поленья в камине у противоположной стены запылали, а в единственном в комнате окне появилось трехмерное изображение зимней ночи (чтобы устроить за окном настоящую зиму, ему понадобилось бы несколько часов). Потом он выключил свет, заметив, что огонь разгорелся как следует. Создав свою самую любимую обстановку, он принялся думать.
Утром он нажал на кнопку вызова автоматического секретаря и каталога файлов.
— Во-первых, сразу после завтрака я хочу переговорить с доктором Мэттьюсом и тремя самыми лучшими программистами — здесь, в моем кабинете. Кстати, завтрак подашь через двадцать минут. Время, необходимое на еду, рассчитаешь сам.
— Вы хотите переговорить с каждым наедине или со всеми вместе? — донесся голос из скрытого динамика.
— Со всеми сразу. Дальше…
— Что вы желаете на завтрак? — перебил его робот.
— Да все равно. Так…
— Пожалуйста, конкретизируйте. В прошлый раз, когда вы сказали «все равно»…
— Ну, хорошо. Ветчина, яйца, тосты с мармеладом и кофе. Так, теперь, во-вторых, я хочу, чтобы кто-нибудь, занимающий достаточно высокое положение среди моих служащих, связался с Главным Хирургом, или Директором по Здравоохранению, или как он там у них называется, в комплексе СЭЛ. Мне нужно получить полный доступ к их Главному компьютеру не позднее чем завтра днем по местному времени, через посредство компьютерной сети, расположенной здесь, на планете Свободный Дом. В-третьих, передай мой приказ служащим космопорта: проверить, какой корабль совершил недавно пространственный прыжок. В-четвертых, узнай, кому он принадлежит, и представь мне досье на владельца. Все.
