Она была такой же, как прежде — и одновременно другой.
— Дра фон Хаймек, ты не поворачиваешься и не отвечаешь мне. В чем дело?
— Госпожа…
— Ну, что ж, оставайся невежой. Вполне достаточно того, что ты наконец вернулся домой.
— Я не понимаю.
— Ты совершил правильный поступок — в конце концов. Теперь звезды изменили свои пути, а моря оторвались от якорей.
«Какой у нее приятный голос. Раньше он таким не был. Просто меня смутила столь резкая перемена. Сад тоже стал гораздо красивее».
— Ты заметил изменения, и они тебе понравились. Это хорошо. Расскажи мне, как ты относишься к своим новым способностям.
— Мне они доставляют удовольствие. Люди не достойны жизни и заслуживают смерти. Будь я сильнее, я мог бы уничтожить гораздо больше этих ничтожеств.
— О, так и будет! Поверь мне. Вскоре ты сможешь убивать все живое на многие тысячи километров. А потом наступит день, когда тебе будет достаточно лишь ступить на землю какой-нибудь планеты, чтобы она умерла.
— Меня интересуют только люди. Потому что именно они причинили мне страдания. Человек груб и лишен способности мыслить. Другие расы, другие формы жизни мне не мешают.
— Ты добровольно выбрал путь служения мне, а значит, сама жизнь является твоим заклятым врагом.
— Я еще не готов зайти так далеко, Госпожа. Ведь жизнь не наносила мне никаких оскорблений.
— Чтобы добраться до виноватых, тебе придется нанести удар по всем, в том числе и по невиновным. Это единственный путь.
— Я могу не останавливаться на мирах, где нет людей.
— Хорошо. Во всяком случае поначалу. Ты по-прежнему безмерно счастлив, когда находишься здесь, со мной?
— Да, Мира-о…
— Не искажай мое имя. Произноси его как положено: Арим-о-мира, но только в тех случаях, когда действительно возникает необходимость.
— Госпожа, я прошу прощения. Я думал о нем в обратном порядке.
— А ты перестань думать. Просто выполняй мои приказы.
— Конечно.
— В тебе пробуждается новая, непобедимая сила — ты сможешь взять все самое лучшее, что есть в обоих мирах. Только когда ты находишься здесь, твое спящее тело лишается своего могущества. Ты мирно спишь в той хрупкой скорлупке, что путешествует между мирами и является вместилищем твоей души. Проснувшись, ты поймешь, что наделен невиданным могуществом, и увидишь на своем теле новые глубокие шрамы.
— Почему так? Я помню времена, когда все происходило иначе.
— Потому что ты решил вести себя не как человек, а как Бог, и на тебя снизошла божественная сила.
— Я надеялся, вы поможете мне очиститься, хотя бы на время. Оказалось же, что я становлюсь все более и более уродливым.
Она рассмеялась.
— Ты? Уродлив? Я призываю Имена в свидетели: Хейдель фон Хаймек — самое прекрасное существо из всех живущих во Вселенной. А сейчас повернись и преклони предо мной колени. Восхищайся мной. Я потребую от тебя сексуального поклонения, а потом ты удостоишься чести стать моим слугой навечно.
Он повернулся и, наконец, взглянул на нее. И, упав на колени, опустил голову.
Проснувшись, Малакар сделал себе настоящую инъекцию — шприц с транквилизатором он приготовил заранее. Первый раз в шприце была просто дистиллированная вода. Все это время он намеренно не смотрел на сферу.
Потом встал, чтобы сделать такой же укол Мор-вину, который все еще находился без сознания. Однако в последний момент передумал.
— Почему он все еще без сознания, Шинд?
— Когда он использовал свое искусство, вся сила сна смерти ударила в его незащищенный разум.
— В таком случае я дам ему успокоительное и отправлю в постель.
Только после этого Малакар вернулся в лабораторию, чтобы рассмотреть сферу.
Его охватили странные ощущения.
«Господи! Это правда! Я видел именно это! Я и представить себе не мог, насколько велико мастерство Морвина! Ему и в самом деле удалось поймать кошмар и поместить в сферу. Идеальное исполнение. По правде говоря, даже слишком. Мне совсем не нужно произведение искусства. Именно таким и должен был оказаться этот мираж, если посмотреть на него, находясь в полном сознании. И все-таки, мне кажется, Морвин внес небольшие изменения… Впрочем, никогда не удастся узнать наверняка… Мне требовалось всего лишь нечто отвратительное, чтобы отослать Верховному Командованию СЭЛа — от Малакара, с любовью — дабы они знали: это я стою за последними событиями и предупреждаю их. Я хотел показать им, что намереваюсь сделать с их проклятой ОЛ. Конечно, меня ждет неудача, но я становлюсь старше, а преемника у меня нет. Они запомнят последний акт моей мести навсегда. И снова станут бояться ДИНАБа, по крайней мере некоторое время. Может быть, потом появится другой Малакар Майлз. Именно об этом я буду молиться, когда понесу бомбу в самое сердце ОЛ. Если честно, не хочется отдавать им эту сферу. Она мне нравится. Морвину не следовало навещать меня. Неплохой он парень. Эти его сферы… Сферы… Черт возьми, что такое!»
