— Парочкой больше, парочкой меньше… Разве нельзя отложить до завтра?
— Нет! Человек пожертвовал своей жизнью, чтобы доставить нам это сообщение! Континент необходимо пересечь как можно скорее, иначе все лишается смысла. Буря или не буря, машины должны уйти немедленно! И ваши чувства здесь совершенно ни при чем. Итак, я жду ответа.
— Мне необходимо поесть. Я не…
— В машине есть еда. Ну?
— Хорошо, — промолвил Таннер, глядя в темное окно. — Я пройду для вас Долину Проклятий. Но я не двинусь с места, пока не получу кое-какую бумагу.
— Она у меня.
Дентон открыл ящик стола и вытащил плотный пакет, из которого извлек лист бумаги с ярким оттиском Большой государственной печати Калифорнии.
Таннер внимательно прочитал текст.
— Здесь говорится, что если я доберусь до Бостона, то получу полное прощение за все преступные действия, совершенные на территории государства Калифорния…
— Да.
— Входят ли сюда преступления, о которых вам неизвестно, если те вдруг всплывут?
— Там ясно сказано: «все преступные действия».
— Значит, договорились. Снимите эти браслеты и покажите мне мою машину.
Дентон откинулся на спинку кресла.
— Вот еще что: если вздумаете где-нибудь по пути отстать… В общем, у других водителей есть приказ на этот случай, и они согласны его выполнить. Приказ открыть огонь. От вас и пепла не останется. Ясно?
— Еще бы, — ответил Таннер. — Я так понимаю, что обязан оказать им ту же услугу?
— Верно.
— Это может быть любопытно.
— Не сомневался, что вам понравится. Но перед тем как снять наручники, я хочу сказать, что я о вас думаю.
— Что ж, если вы желаете тратить время, пока там умирают люди…
— Заткнитесь! Вам на них совершенно наплевать… По моему мнению, вы — самое низкое существо, которое я когда-либо встречал. Вы убивали мужчин и насиловали женщин. Однажды вы выкололи человеку глаза — просто для забавы. Вас два раза судили за торговлю наркотиками и три раза — за сводничество. Вы — пьяница и дегенерат. Думаю, что вы не принимали ванну со дня своего рождения. С дружками головорезами вы терроризировали честных людей, старавшихся сплотиться и встать на ноги после войны. Вы крали и грабили, не гнушались отбирать самое необходимое. Жаль, что вас не убили, как прочих, во время Большого Рейда. Вы — не человек. В вас нет того, что позволяет людям жить в обществе. Единственное ваше достоинство — если это можно назвать достоинством — заключается в том, что ваши рефлексы немного быстрее, мускулы немного сильнее, зрение немного острее, чем у большинства из нас, и вы сумеете проехать сквозь что угодно, если через это вообще можно проехать. Государство Калифорния готово простить вашу бесчеловечность, если хоть раз вы употребите свое единственное достоинство на пользу, а не во вред людям… Мне это не нравится. Я бы на вас не стал полагаться, потому что вы не из тех людей, на кого можно положиться. Я был бы рад, если бы вы сдохли, и, хотя я очень хочу, чтобы кто-нибудь доехал, надеюсь, это будете не вы. Я ненавижу вас. А теперь идем. Машина ждет. Дентон поднялся.
Поднялся и Таннер, глядя на него сверху вниз и скалясь в усмешке.
— Я доеду. Если этот бостонец доехал и помер, то я доеду и останусь жить.
Они подошли к двери.
— Желаю удачи, — процедил Дентон. — Не ради вас, конечно.
— Конечно, я понимаю. Дентон открыл дверь.
— Освободите его. Он едет.
Старший полицейский передал обрез тому, кто угощал Таннера сигаретами, и полез в карман за ключами. Отомкнув наручники, он отступил назад и повесил их себе на пояс.
— Я пойду с вами, — сказал Дентон. — Гараж внизу. Когда они ушли, миссис Фиск достала из сумочки четки и склонила голову. Она молилась за Бостон, она молилась за душу усопшего гонца. Она помолилась даже за Черта Таннера.
Они спустились вниз, и Таннер увидел три машины и пятерых мужчин, сидящих вдоль стены. Одного он узнал.
— Денни, — шагнув вперед, промолвил он, — подойди сюда.
К нему приблизился стройный светловолосый юноша, держащий в правой руке шлем.
— Какого дьявола ты здесь ошиваешься? — требовательно спросил Таннер.
— Я — второй водитель машины номер три.
— У тебя собственный гараж и нет никаких грязных дел за спиной. Чего ради ты согласился?
