Однако Мишкин не растерялся.
— Как поживаете? — спросил он.
— Благодарю вас, прекрасно. А вы?
— Вообще-то неплохо. Скажите, а мы раньше с вами встречались?
— Не думаю, — сказал голос. — Но вообще-то трудно сказать, не так ли?
— Верно, — согласился Мишкин. — А что вы здесь делаете?
— Я здесь живу.
— Приятное местечко.
— Отличное, — сказал голос. — Вот только зимой чертовски холодно и влажность высокая.
— Неужели?
— Да. А вы, наверное, турист?
— В некотором роде, — ответил Мишкин. — А здесь я впервые.
— И как вам здесь нравится?
— Очень красиво. Я, правда, многого еще не видел, но то, что успел посмотреть, очень красиво.
— А мне здесь все кажется обыкновенным, — сказал голос. — Наверное, потому, что я здесь живу.
— Возможно, — согласился Мишкин. — Точно так же и я чувствую себя дома.
— А где, кстати, ваш дом?
— На Земле, — ответил Мишкин.
— А, это такая большая красная планета?
— Нет, это небольшая зеленая планета.
— Кажется, я что-то слышал о ней. Национальный парк в Йеллоу-Стоун?
— Именно там.
— Далеко же вы забрались от своего дома.
— Я тоже так считаю, — сказал Мишкин. — Но мне нравится путешествовать.
— Вы прилетели на космическом корабле?
— Да.
— Бьюсь об заклад, что это было чертовски здорово!
— Да, вы правы.
Наступило неловкое молчание. Мишкин никак не мог освоиться с тем, что не видит своего собеседника, и решил, что спрашивать об этом сейчас было бы уже глупо, нужно было это сделать раньше.
— Ну что ж, — сказал голос, — мне пора двигаться дальше.
— Благодарю за приятную беседу, — сказал Мишкин.
— И мне было очень приятно. Интересно, а вы заметили, что я невидим?
— По правде говоря, да. Надеюсь, что меня-то вы видите?
— Разумеется. Мы, невидимки, можем прекрасно различать видимые предметы вроде вашей фигуры. Разумеется, кроме тех из нас, кто слеп. Но таких не очень много.
— А друг друга вы не можете видеть?
— Нет, конечно. Если бы мы видели друг друга, то не были бы невидимками.
— Простите, я не подумал об этом, — сказал Мишкин. — Наверное, у вас масса неудобств?
— Абсолютно верно, — сказал невидимка. — Мы ходим по улицам, не замечая друг друга. Это действует на нервы, хотя и знаешь, что ничего тут не поделаешь. Кроме того, невидимость мешает нам влюбляться друг в друга. Например, в субботний вечер на танцульках я знакомлюсь с хорошенькой девушкой и понятия не имею, действительно ли она хороша или овца овцой. А спрашивать как-то неловко. Я понимаю, такие вещи не стоит принимать во внимание, но узнать-то хочется.
— Во всяком случае, на Земле это так, — согласился Мишкин. — Но, наверное, у вас есть и свои преимущества?
— О, конечно! Мы, например, страшно любим пугать людей из-за угла. Но сейчас все уже привыкли к этому и, вместо того чтобы испугаться, нас посылают подальше.
— Но вот, скажем, на охоте невидимость очень выгодна?
— Ничуть. У нас, невидимок, очень тяжелая походка, так что на охоте мы здорово шумим — если только не стоим неподвижно. Поэтому нам остается охотиться на одного-единственного представителя здешней фауны. Мы называем их «глухарями», поскольку они абсолютно глухие. Тут, конечно, наша невидимость дает определенные преимущества, но, увы! — «глухари» на редкость невкусны, даже в виде жаркого под соусом бешамель.
— Я всегда считал, что невидимки на голову выше обычных людей, — сказал Мишкин.
— Все так думают, — ответил невидимка. — Но в действительности невидимость — это своего рода недостаток.
— Сочувствую вам, — вежливо сказал Мишкин и после небольшой паузы спросил: — А как вы выглядите?
— Сам не знаю, старина. Проклятая невидимость. Бриться особенно неудобно. Осторожно!
Мишкин налетел на какой-то невидимый предмет и набил на лбу порядочную шишку. Он пошел дальше медленней, вытянув перед собой руку.
— Так вы, значит, можете видеть невидимые предметы? — удивился Мишкин.
— Да нет, старина, я его не видел, — ответил невидимка. — Просто я заметил предупреждающую табличку.
Оглянувшись вокруг, Мишкин увидел множество металлических табличек, укрепленных на вбитых в землю колышках На них самопереводящимися буквами (согласно межзвездным законам) были сделаны надписи, и они были понятны так же, как английский язык для любого более или менее грамотного англичанина. На табличках были надписи «камень», «кактус», «брошенный микроавтобус „фольксваген“», «человек в бессознательном состоянии», «засохшее фиговое дерево», «летучий голландец» и другие.
