Даже после победы над фашистской Германией наши союзники по антигитлеровской коалиции держали захваченные в плен немецкие войска в полной боевой готовности. Вплоть до конца 1945 года существовала опасность, что их перевооружат и бросят против СССР снова, но уже в составе армий наших вчерашних союзников. В это верится с трудом, но рассекреченные в последние годы британские документы, подтверждают, что такой план существовал. Он был найден в личном досье Уинстона Черчилля. Это план операции «Немыслимое» (точное название!) — войны против СССР, подготовленный Объединенным штабом планирования военного кабинета Великобритании. Под ним стоит подпись — 22 мая 1945 года В книге профессора О.А.Ржешевского из Института всеобщей истории РАН «Сталин и Черчилль» (М., «Наука», 2004) этот план, подготовленный всего через две недели после победы над гитлеровской Германией, подробно описан. В соответствии с ним первоначальной целью новой войны с Россией было «вытеснить советские войска с территории Польши». Конечная цель состояла в том, чтобы силами западных союзных армий и неразоруженных немецких дивизий «оккупировать те районы внутренней России, лишившись которых, эта страна утратит материальные возможности ведения войны и дальнейшего сопротивления». Ставилась задача: «нанести такое решающее поражение русским вооруженным силам, которое лишит СССР возможности продолжать войну». Начало военных действий было намечено на 1 июля 1945 года. И не был он реализован только потому, что господа союзники не сразу осознали, насколько мощной силой стала Красная армия к концу Второй мировой войны. К тому же информацию о разработке англичанами этой операции еще 18 мая сообщил в Москву советский военный атташе в Лондоне генерал-майор Иван Скляров и СССР вовремя подготовился к тому, чтобы дать отпор «союзнической» агрессии.
Взвесив все «за» и «против», имперский генеральный штаб Великобритании первым дал отбой и не поддержал этот план «по причине превосходства сил Красной Армии». Начальник британского генштаба фельдмаршал А.Брук резюмировал это решение так: «Россия сейчас всесильна в Европе». Это еще одно подтверждение того, что Запад никогда не считался только со слабой Россией. А вот сильной России, уверенной в себе и своих «союзниках» (по императору Александру Третьему, говорившему, что «у России есть только два союзника — армия и флот»), там всегда панически боялись и остерегались вступать с ней в бой.
18 августа 1948 года Совет национальной безопасности США утвердил директиву 20/1 «Цели США в отношении России». Она определила политику США в отношении России на долгие десятилетия и оставалась руководством к действию для Белого дома даже после развала СССР. Приведу ее с некоторыми сокращениями:
«Наши основные цели в отношении России, в сущности, сводятся всего к двум: свести до минимума мощь и влияние Москвы; провести коренные изменения в теории и практике внешней политики, которых придерживается правительство, стоящее у власти в России. Наши усилия, направленные на то, чтобы Москва приняла наши концепции, равносильны заявлению: наша цель — свержение Советской власти. Отправляясь от этой точки зрения, можно сказать, что эти цели недостижимы без войны, и следовательно, мы тем самым признаем: наша конечная цель в отношении Советского Союза — война и свержение силой Советской власти.
Было бы ошибочно придерживаться такой линии рассуждений. Во-первых, мы не связаны определенным сроком для достижения наших целей в мирное время. У нас нет строгого чередования периодов войны и мира, что побуждало бы нас заявить: мы должны достичь наших целей в мирное время к такой-то дате или “прибегнем к другим средствам…”. Во-вторых, мы обоснованно не должны испытывать решительно никакого чувства вины, добиваясь уничтожения концепций, несовместимых с международным миром и стабильностью, и замены их концепциями терпимости и международного сотрудничества. Не наше дело раздумывать над внутренними последствиями, к каким может привести принятие такого рода концепций в другой стране, равным образом мы не должны думать, что несем хоть какую-нибудь ответственность за эти события… Если советские лидеры сочтут, что растущее значение более просвещенных концепций международных отношений несовместимо с сохранением их власти в России, то это их, а не наше дело. Наше дело работать и добиться того, чтобы там свершились внутренние события… Как правительство, мы не несем ответственности за внутренние условия в России…
