Тем временем дядечка боком вылез из телефонной будки и бодро зашагал прочь. Я зашёл внутрь, снял трубку и набрал номер. Гудок, второй, третий…
— Мириал.
— Здравствуйте.
Господи, а что это такое — Мириал? Название компании или женское имя?
— Добрый день, юноша. Я полагаю, это вы.
— Ммм…да.
Что за чертовщина?
— Вы НАШЛИ наше объявление?
— Да. Я хотел бы знать…
— Стоп. Сначала МЫ хотели бы знать.
— Да, конечно, простите…
— Вы УВЕРЕНЫ, что это ВЫ?
— Ну вы даёте, да как же я…
— Очень просто -если каждое слово объявления — про вас, значит, это ВЫ.
— Ну…про меня. Только мне ещё девятнадцать…
— Да?
— Но двадцать будет через две недели. Это важно?
— Полагаю, что уже нет. Итак?
— Итак?
— Вы готовы?
— К чему?
— К приезду к нам.
— А где вы находитесь?
— Я сомневаюсь, что вы найдёте. Мы пришлём машину, если вы скажете, где вы находитесь.
— Ох, ччч… Машину? За мной?
— Да, но смотрите -если вы не уверены, что это ВЫ, лучше передумайте сразу.
— Знаете что? Не выдержал я. —С меня достаточно загадок! Я сейчас на Кроул-стрит, возле аптеки. Хотите— приезжайте, а нет — я плакать не буду!
— Ого!-Голос был явно доволен. Кстати, я забыл сказать — это был женский голос, и довольно приятный. -Ну, юноша, ждите.
— Ладно, -ответил я и повесил трубку.
Чертовщина, скажете вы. Знаете, именно в этот момент я изо всех сил старался об этом не думать.
Я старался об этом не думать, когда белый кадиллак вынырнул из-за угла через каких-то пять минут, и остановился возле меня. Я старался об этом не думать, когда из кадиллака вылез красивый негр в белом костюме и открыл передо мной дверь. Клянусь покойной мамой, я старался вообще не думать. Вместо этого я быстро спросил себя — есть-ли-у-тебя-альтернатива-нет — и сел на заднее сидение.
В машине уже кто-то был — элегантный темноволосый господин средних лет в светлом костюме. Он был довольно худощав и невысок, но от него исходила какая-то неведомая мне сила. Его смуглое лицо с правильными чертами было совершенно непроницаемо, но глаза светились энергией и умом. Выглядел господин совершенно безукоризненно.
Вообще это всё — и кадиллак, и красивый негр, и безукоризненный господин — было, по-моему, слишком круто. И слишком дорого. Знаете, если бы мне дали в руки наклейку с надписью «ДЕНЬГИ», я бы, перебрав в памяти всех людей, которых я когда-либо видел в жизни, даже по телевизору или в кино, не колеблясь, наклеил бы её своему сегодняшнему попутчику прямо на лоб. Я НИКОГДА ещё не видел человека, который бы настолько олицетворял собой КАПИТАЛ — громадный, живой, пульсирующий и покоряющий. Не обязательно, кстати, собственный. Он им не обладал — он его олицетворял, что, согласитесь, тоже занятие не из лёгких.
— Привет, -сказал мистер Деньги и протянул мне руку.
— Я -Гэл, — пожимая руку Деньгам, я почувствовал, будто дотронулся до неба, или что-то вроде того. Понимаете, этот дядечка Деньги, у него был такой вид… как ни у кого… он выражал его суть очень наглядно. А от количества воображаемых нулей в этой сути возникало чувство нереальности.
— А меня можешь называть мистер С.-Сказал он и выпустил мою руку; я еле сдержал желание ухватиться за его рукав и вернуть себе это чудесное чувство причастности.
— Вы не долго искали?-Вежливо спросил я, подавив вздох.
— Мы?-Почему-то рассмеялся мистер Деньги.-Недолго, нет.
Я решил, что пока мне лучше помолчать и повернулся к окну. Но меня постигло разочарование — стёкла в машине были настолько тёмными и машина ехала так быстро, что кроме мелькания неясных пятен за окном, я разглядеть ничего не смог. Перегородка между салоном и водителем тоже была опущена.
— Не волнуйся, Гэл, -заметив моё беспокойство, сказал мистер Деньги, — мы уже скоро приедем.
— Да, мистер С., -промямлил я.
— Кажется мне, что ты будешь именно тем, чего не хватает, Гэл.
— Правда, мистер С.?
— Правда, Гэл. У тебя не просто обаяние -у тебя сокровище, Гэл, сокровище, его сейчас днём с огнём не сыщешь.
— Ну что вы, мистер С…
— У тебя самый редкий и самый ценный вид обаяния, -продолжал мистер Деньги, не обращая на мои слова никакого внимания, — у тебя обаяние человека, стремящегося отдавать себя всего без остатка.
