- Не помню, чтоб они так сразу рьяно приступали к допросу, - пробормотала она, оглядывая меня. И уже более спокойно, хоть и грубо спросила: - За что тебя схватили?
- Думают, что я шпион. И надеются, что я неожиданно рожу им план и подельников, - усмехнулся я опухшим ебальником.
- Ясно… И с кем ты говорил?
- Со своей галлюцинацией. Кажется, у меня поехала крыша после пыток.
Варварша усмехнулась.
- После таких пыток любой с ума сойдёт. Думаю, ты им приглянулся, раз так рьяно взялись за тебя.
- Приглянулся? Мне неожиданно не нравится это слово.
- Чувство юмора осталось? Ну тогда тем более в психическом плане ты ещё более-менее.
Она подхватила меня под руки и оттащила в свой угол. Удивительно, но здесь было сено. Хотя бы не голый пол и то хорошо. Аккуратно положила меня туда и сама пристроилась рядом, прижавшись к моей спине своей костлявой грудью. Ого, меня ещё ни разу так не принимали.
- Как-то быстро, - тихо сказал я. – И какое неожиданное пугающее дружелюбие.
- Это лишь способ выжить, не обольщайся, - хрипло ответила она. – Встреть я тебя на дороге, получил бы между глаз за свою дерзость в лучшем случае. Но здесь… Эти камеры – ещё один способ пытки. Холод и влажность делают своё дело, но тебе не заболеть и не сдохнуть. Вдвоём мы ещё как-то сможем согреться, обнявшись, и немного поспать. Это даст сил. Но по отдельности без шансов.
- Ясно. А до этого ты как спала?
- До этого были другие заключённые. И они показали мне этот способ, до того, как их запытали до смерти.
- Как мило. И охрана об этом не знает?
- Возможно, это тоже способ издевательства. Унижение и так далее. Думаю, ты уже познакомился с господином, - в словах слышалась грустная усмешка.
- Душегуб? Да, милый малый, - согласился я. – Мы отлично провели время.
- Да, заметила по пальцам и отсутствующим ногтям.
А завтра мне пообещали поработать с предплечьями обеих рук. Так что…
- Получаешь по заслугам? – послышался насмешливый голос моего старого знакомого.
По каким же?
- По каким? Ты ещё спрашиваешь? – он рассмеялся. Рассмеялся тем смехом, который я запомнил. Это вызывало только боль, которую я поспешил запихнуть туда же, куда и все остальные мысли – в жопу. – Города, посёлки… Да даже последний город, разве ты не заслужил за это наказания?
Не пизди. Я хочу просто жить. Просто выжить и жить своей жизнью, стать счастливым.
- Выстроив счастье на костях других?
Или они выстроят на моих. У меня не остаётся выбора, и мы играем на равных.
- Выбор есть.
- Сдохнуть или нет не является выбором. Особенно для меня.
- А? – это уже спросила женщина уставшим голосом, видимо начиная засыпать. – Тише будь, если общаешься со своей галлюцинацией. А то за мной скоро придут.
- Пытать?
- Насиловать. Но это тоже своеобразная пытка. А может что-то позасовывают мне внутрь. Так что закройся, я не хочу слышать от тебя и слова. Молчи и грейся, пока есть возможность. Мы тут надолго.
- Почему это?
- Это камера… для особых гостей, - нехотя сказала она. – Наш господин… сюда засовывает тех, кого не ждёт ничего хорошего. Можно сказать, это камера станет твоей последней комнатой. Другие заключённые или подозреваемые находятся в других камерах.
Понятно. Очень мило.
- Кстати, почему ты называешь его господином? – поинтересовался я.
Женщина неожиданно сдавила меня руками. А силы то остались ещё у неё!
- Заткнись. Не смей спрашивать меня о подобном. Я свободная женщина, гордая воительница… и… И пройди ты тоже самое, что я, сам бы стал называть его так. Потому, что он умеет ломать. А я… не хочу быть сломанной. Лучше подчиниться… но это не то значит, что…
Короче, она запуталась. Как герой, я поспешил ей на помощь.
- Это тактическое отступление. Дать видимость победы, но потом сокрушить врага. Смеётся тот, кто смеётся последним.
- Да! Да! Именно так! Я просто жду момента! Жду его и коплю силы.
Она сама себя убеждала в подобном. Это было видно невооружённым глазом. А я не спешил её раскрывать, потому что и так знал правду – она начала ломаться. Признала его господином и называет его так даже за глаза. Он её уже подломил, увы. А это… просто отмазка и болеутоляющее для совести и гордости, без которой она окончательно сломается.
