- Хамид, ты неблагоразумен. Посмотри только на Зани, твою жену. Когда у нее будет новое платье?
Старик сломал кобит и бросил два куска лепешки на тарелку.
- Ты пришел ко мне в дом, Даввик, ты сидишь за моим столом, и ты оскорбляешь мою жену?
- Это не оскорбление, Хамид, а истина. Не веришь мне на слово, посмотри сам.
Старик поднял голову и повернулся к Зани. Ее одежда, как и одежда Джеды и его собственная, была вся в заплатах и заштопанных прорехах. Седые волосы обрамляли усталое лицо. Она пристыжено склонила голову. Хамид снова посмотрел на лесоруба:
- Мийра - город небогатый, Даввик. Не мы одни ходим в заплатах.
- Я не хожу в заплатах, Хамид. - Даввик обвел комнату рукой. - Никому в Мийре, да и на всем Момусе, кстати говоря, не требуется ходить в заплатах. Если, конечно, иметь здравый смысл. Новые торговые центры процветают, и мой лес идет по хорошей цене. Подумай, что бы ты смог сделать с четырьмя сотнями мовиллов...
Хамид хлопнул рукой по столу:
- Это вольные кони, Даввик! Они не будут таскать твои волокуши. Никогда их губы не почувствуют удил, а спины сбруи. - Хамид покачал головой и вернулся к еде. - Что может униформист понимать в вольных конях?
Даввик сжал кулаки и побагровел:
- А ты, Великий Хамид из наездников Мийры, ты-то, конечно, понимаешь, да?
-Да.
-Тогда пойми и кое-что другое. Я не униформист; я лесозаготовитель... предприниматель. Униформистов больше нет, Хамид, потому что цирк умер, ушел навсегда! Это всего лишь навязчивая идея одного-единственного старика!
Старик оттолкнул тарелку и пристально посмотрел из-под лохматых седых бровей на жену и сына. Оба, казалось, поглощены едой.
- Зани.
Она подняла голову, стараясь не встречаться с ним взглядом.
- Да, Хамид?
- Почему ты пригласила этого балаганного фигляра есть наш хлеб?
Даввик встал, скривив губы в непроизнесенном ругательстве, и, повернувшись, поклонился Зани.
- Мне жаль тебя. Я пытался, но это бесполезно. - Он повернулся к Джеде. - Парень, мое предложение - тридцать пять медяков в день - остается в силе. Мне может пригодиться хороший наездник... - он посмотрел на Хамида, - чтобы править лошадьми в полезном деле. - Он еще раз поклонился и вышел.
Хамид вернулся было к еде, но Зани яростно сжала ему руку. Он увидел слезы в ее глазах.
- Старик, ты задал мне вопрос, теперь послушай ответ! Я хочу, чтобы мои сыновья вернулись домой. Вот почему Даввик был здесь сегодня, а ты осрамил меня. Твоему сыну и мне - нам стыдно!
- Жена...
- Да, твоя жена, Хамид. Пока твоя - если Джеда не останется дома и трое моих сыновей не вернутся домой!
Хамид поморщился. Угроза старухи была пустой, но все равно ранила. Он смотрел, как она встала и ушла в свою комнату, задернув за собой занавес. Старик вздохнул и снова посмотрел на сына. Джеда сидел, опустив глаза и сложив руки на коленях.
- А ты, сын мой?
Джеда дернул плечом:
- Разве я зазывала, отец, чтобы находить слова, когда сказать нечего?
- Значит, ты тоже считаешь, что я не прав.
Юноша уставился в пространство невидящим взглядом.
- Не знаю. - Он посмотрел на Хамида, прижав руку к груди. - Душа и сердце согласны с тобой, отец, - он опустил руку и покачал головой, - но все, что я вижу, говорит о правоте Даввика. Мы не похожи на фокусников и клоунов; мы не можем играть у придорожных огней. Нам нужна арена.
- Арены есть, Джеда. Здесь, в Мийре. В...
- Отец, чтобы работать на арене, наш номер должен собирать медяки. Когда арена Мийры или Большая Арена в Тарзаке в последний раз видела конный аттракцион?
Старик пожал плечами. Они оба знали ответ.
- Может быть, снова будут ярмарки. Когда я был ребенком, на ярмарках всегда были шапито.
- С тех пор прошло уже много лет. - Джеда ласково положил руку на плечо старика. - Отец, тех ярмарок больше не будет. Народ Момуса теперь торгует по-другому: есть лавки, магазины, рынки.
- Тогда почему цирку не существовать самому по себе? На древней Земле цирки были сами по себе. Даже корабль, привезший наших предков на эту планету, пролетел по сотне секторов, принеся цирк на бесчисленные планеты. Они были богаты.
