Мир Авиации 2007 02 - страница 30

Фото из архива А.А. Кравченко и М.А. Кузьмина.

(Продолжение следует.)

ВОЙНА В ВОЗДУХЕ

Авария Ми-8 к-на Блохина из 50-го ОСАП. Район Гардеза, лето 1987 г.

Александр АРТЮХ Курск

при участии Сергея ПАЗЫНИЧА Москва

Размышляя над тем, где в условиях боевых действий проходит граница между понятиями «боевые» и «небоевые потери», а затем уже и работая над этой статьей, приходилось разговаривать со многими людьми, участниками афганской войны. Довелось услышать разные мнения по поводу потерь нашей авиации в Афганистане. Немало было и тех, кто говорил, что об этом не надо писать вообще. Почему «не надо»? Ведь всё это было, и сейчас это уже история. Изменить или переделать что-либо мы уже ничего не сможем. А если сейчас не оставим свои мысли и воспоминания о той войне в назидание тем, кому, к сожалению, приходится воевать сейчас, так и будут у нас одни и те же грабли – от одной войны к другой.

Я своими размышлениями вовсе не хочу кого-либо обидеть – ни память погибших, ни воспоминания живых. Я сам участник афганской войны и считаю, что имею право высказаться. Так называемые «небоевые потери» – это не наша национальная особенность ведения войны. Проблема эта касалась всех воевавших армий. Ас из асов Эрих Хартманн начал боевую карьеру с того, что разбил на взлете Ju 87, который ему поручили перегнать на фронт. Большинство вылетов английских истребителей на перехват немецких дирижаблей в первую мировую войну заканчивались аварией и гибелью пилотов при ночных посадках. Продолжать мож но долго.

Выражение «небоевые потери», я думаю, по сути своей не совсем верно. На войне небоевых потерь не бывает. Так или иначе – они все боевые. Различны только их причины. Ведь человек на войне ведет себя особо, и особость его психики выражена прежде всего, в отношении к опасности и к самой смерти.

В декабре 1979 года началась война в Афганистане, ставшая самым крупным военным конфликтом для Вооружённых Сил СССР после Великой Отечественной войны. За 10 лет афганской войны боевой опыт получили почти все лётчики армейской авиации, многие лётчики фронтовой, военно-транспортной и дальней авиации. Советская авиация выполнила почти миллион боевых вылетов, потеряв при этом (по официальным данным) 107 самолётов и 333 вертолёта.

Один Су-24 (*) и один Ил-76 (**), потерю которых, по всем признакам, можно отнести к боевым, не учтены в официальной сводке боевых потерь.

Разница между официальными данными и данными, приведенными в таблице (107-80=27 самолетов и 333- 320=13 вертолетов), есть потери, отнесенные к небоевым. Это следствие пожаров на стоянках, аварийных посадок, ошибок при наземном обслуживании, конструктивных и производственных дефектов и пр.

Скорбный список потерь той войны открыли экипажи военно-транспортной авиации. 25 декабря 1979 г. при заходе на посадку в Кабуле разбился Ил-76 к-на В. Головчина (128-й ГвВТАП, аэр. Паневежис). Из-за ошибки экипажа (предположительно) и неудовлетворительного управления с земли самолёт начал снижение за 15 км до расчётного рубежа. В результате он оказался на высоте ниже безопасной и на удалении 34 км от аэродрома зацепился за один из пиков, сломался пополам и сгорел. Погибло 37 человек.

7 января 1980 г. в Кабуле после посадки с перелётом (из-за ошибки командира экипажа в расчёте на посадку) выкатился за пределы ВВП и разрушился Ан-12194-го ОтдГвВТАП (аэр. Фергана). Погиб штурман ст. л-т М. Ткач. Как видим, обе потери в эти первые две недели войны не были связаны с огневым воздействием на летательные аппараты со стороны противника. Но психологическое и эмоциональное напряжение тех дней не отрицали ни командир группы Ил-76, в составе которой находился самолёт гв. к-на Головнина, гв. п/п-к Т., ни командир экипажа Ан-12, потерпевшего катастрофу в Кабуле м-р П., кстати сказать – лётчик 1-го класса, с огромным лётным опытом, летавший в Кабул с первого дня ввода войск.