– Ты потрясающе выглядишь, – наконец сказал он.
– Спасибо. – Карен слегка зарумянилась. – А я ждала тебя только завтра.
– А я совсем не ждал, что ты устроишь себе выходной, и зашел в офис. Но там мне сказали, что ты не появишься до понедельника. Неужто и впрямь была на пляже?
– Ну да, – неохотно созналась Карен.
– Что за чудеса!
– Заходи, выпьешь чаю, и я все тебе расскажу. Но Майлз уже завладел ее рукой.
– Прежде всего, мне нужен отнюдь не чай. Но ты права – нам действительно лучше войти в дом.
В квартире царила восхитительная прохлада. Майлз бросил пиджак на кресло, снял со спутницы шляпу, отшвырнул ее прочь и заключил любимую в объятия.
– Какая ты теплая, точно согретый солнцем персик, и при этом с солоноватым привкусом, – поддразнил Майлз, целуя ее в щеку. – Что бы ни вызвало такую перемену, я только рад. Ты знаешь, как долго я мечтал об этом мгновении? Двадцать три дня, четыре часа и шесть минут.
Карен с трудом сдержала смех.
– Держу пари, ты эти цифры взял с потолка!
– Только часы и минуты, – изобразил оскорбленное достоинство Майлз. – А минуты, между прочим, бегут себе да бегут, и владеть собою все труднее, – многозначительно добавил он, накрывая ладонью ее грудь. – Ты мне позволишь?
Карен напряглась и закусила губу. Почувствовав неладное, Майлз сощурился, затем неспешно разомкнул объятия.
– Итак, все и впрямь изменилось, – проговорил он. – Ну, выкладывай все как есть. У тебя появился новый воздыхатель? Кто-то похитил твое сердце, пока меня не было?
– Нет! – возмущенно отозвалась она, при этом глаза ее негодующе вспыхнули. – За кого ты меня принимаешь?
– Ты стала другой, – заметил Майлз. – Я всегда тобой восхищался, но сейчас ты словно распустившаяся под солнцем роза. Ты не работаешь по субботам, ты нежишься на пляже… С тобой что-то происходит, Карен! Пришла настоящая любовь, да? Случилось нечто и впрямь серьезное? Мне-то никогда не удавалось вызвать подобную перемену в тебе!
Карен на мгновение замерла. А потом будто прыгнула с обрыва в ледяную воду:
– А вот теперь удалось. Я… я беременна.
Встретив потрясенный взгляд Майлза, она закрыла глаза и попыталась отвернуться к стене.
– Нет! – Майлз удержал ее за плечо. – Карен… давно?
– Вот уже три месяца, – прошептала она.
– Ну и как тут прикажешь не удивляться? Ты скрывала эту новость целых три месяца… Почему? – На мгновение сильные пальцы до боли впились в ее плечо.
– Я… я сама узнала только месяц назад, – пролепетала Карен.
– Но, черт возьми, почему так поздно?
– Если помнишь, я принимала таблетки, – нервно сглотнула она.
– Я помню, что мы обсуждали с тобой эту проблему. И ты сказала, что берешь ответственность на себя, – сурово проговорил он.
Карен решительно вздернула подбородок
– Я понимаю, что для тебя это крайне неприятный сюрприз…
– Я этого не говорил.
– В словах необходимости нет… Но, пожалуйста, не перебивай!
Майлз сардонически изогнул бровь и снял руку с ее плеча. Карен вздохнула поглубже… и при помощи медицинских терминов объяснила, как все случилось.
– Знаю, это моя вина, – подвела она итог. Меня предупреждали, но я понадеялась на чудодейственное средство… – Карен беспомощно развела руками.
– Ты вкалывала за десятерых и, как всегда, не нашла времени остановиться и подумать, сухо прокомментировал Майлз.
– Послушай, я целиком и полностью принимаю на себя ответственность. Тебе не о чем тревожиться!
– Ты забываешь об одной маленькой детали, – мрачно сощурился Майлз. – Это ведь и мой ребенок тоже.
– Я…
– Ну да, теперь все встало на свои места! – возбужденно перебил он ее. – Неудивительно, что ты вдруг от меня отдалилась. Но почему, ради всего святого, ты не рассказала мне сразу? Еще до моего отъезда?
– Я хотела хорошенько все обдумать. Меня эта новость просто оглушила. И я знала, что теперь между нами все изменится.
– Тут ты права! – подтвердил Майлз, и впервые с начала разговора глаза его весело сверкнули. – Мы поженимся, и чем скорее, тем лучше. Этот изобретательный малыш просто-таки припер нас к стенке.
Карен закрыла лицо руками и без сил рухнула в стоявшее рядом кресло.
– Мы не можем вот так сразу взять да и пожениться! Ты сам говорил не далее чем три недели назад, что есть много причин сохранять статус-кво.
