* * *
Первая мировая война определила развитие всего ХХ века, исковеркав судьбу Европы, а затем и мира, война предопределила эпоху революций и конфликтов, вылившихся затем во вторую всемирную бойню. Особенно тяжело от последствий войны пострадала Россия.
Для Германии, Австро-Венгрии и России война закончилась революцией. Можно сколько угодно рассуждать о масонах, интригах оппозиции и происках шпионах врага. Но все это было и во Франции, Великобритании. А там революций не произошло. Где слабо, там и рвется.
Война уже через год после своего начала дезорганизовала социально-экономическую жизнь страны. Участились сбои в работе транспорта. Сельское хозяйство сокращало производство продовольствия в условиях, когда нужно было кормить не только город, но и фронт. Царская бюрократия не могла решить эти сложнейшие задачи, но проявляла свою инициативу в коррупции и других злоупотреблениях, средоточием которых общественность была склонна считать императорский двор. Война активизировала общество, а неудачный ход боевых действий сделал его более оппозиционным.
Либеральные деятели были не прочь воспользоваться ухудшением ситуации, чтобы добиться воплощения в жизнь своей мечты – конституционной монархии, развития страны «по английскому пути». Но ведь ситуация действительно продолжала ухудшаться, и настолько, что это стало вызывать опасения «русского бунта, бессмысленного и беспощадного». «Общественности» приходилось маневрировать перед двумя перспективами – глухой абсолютистской реакции и смуты. Задача либералов в этих условиях заключалась в том, чтобы добиться от императора конституционных уступок до того, как режим доведет дело до социальной революции. «Подразумевалось, что думские политики, не желающие возникновения революционных уличных выступлений, должны критиковать власть в стенах парламента, решительно высказывая претензии от имени народа»[1], - воспроизводит историк И.Л. Архипов расчеты оппозиции. Они были бы оправданы, окажись власть более гибкой. Но Николай II упрямо отказывался от уступок, чурался перемен, заменяя действия колебаниями.
В 1915 г. представленные в Думе политические партии попытались установить контроль за деятельностью государственного аппарата, выдвинув лозунг ответственного министерства (т.е. кабинета министров, ответственного перед парламентом, а не перед монархом). Однако Николай II считал недопустимым делиться и толикой власти сверх того, что у него вырвали силой в 1905 г.
Стремление императора сосредоточить в своих руках как можно больше полномочий в условия войны еще сильнее «подмочило» его авторитет. Поражения 1915 года, назначение себя на пост главнокомандующего, отказ пойти на уступки даже умеренно-оппозиционному Прогрессивному блоку – все эти известные обстоятельства изолировали самодержца. Что ж тут поделать, такая у правителей планида – чем больше тянут на себя власти, тем сильнее одиночество.
Если правитель не привлекает к сотрудничеству «общественность», она начинает работать в режиме «теневого кабинета» - искать пути воплощения в жизнь своих идей вопреки воле «некомпетентной» и эгоистичной власти.
Пропагандистская кампания "Прогрессивного блока" сделала Думу центром общественного недовольства и снискала ей значительную популярность, в том числе и в армии.
Но все интриги и элитарное возмущение не могут привести к гибели системы, если широкие слои населения довольны жизнью. Охранное отделение сообщало в канун Февральской революции: «Если население еще не устраивает голодные бунты, то это еще не означает, что оно их не устроит в самое ближайшем будущем. Озлобление растет, и конца его росту не видать»[2].
* * *
Казалось бы, картина событий понятна. Самодержавие своей неэффективностью и неуступчивостью довело страну в условиях войны до глубокого кризиса. Население и не выдержало. В феврале 1917 г. хватило призыва небольших революционных групп, чтобы население Петрограда вышло на улицы. Но мифотворцам такая картина не нравится. Нужна интрига, детектив, заговор тайных сил.
При этом в качестве главных заговорщиков называют людей вполне известных, никак не тайных – Гучкова, Родзянко, Милюкова. Может быть, они жили двойной жизнью. Утром выступали с высоких трибун, а ночью писали закодированные письма?
