Мифы советской страны - страница 15
Масоны не всегда договаривались между собой – большие споры кипели между сторонниками единой и неделимой России и украинским националистом Грушевским.
Собиратель воспоминаний масонов Б.И. Николаевский считал, что они вырабатывали идеологию «заговорщического движения»[24]. Непонятно только, какие заговорщики просили об этом масонов. Как раз идеологов и без масонов хватало. Политическая идеология российских масонов того времени сводилась прежде всего к сближению либеральных и социал-демократических позиций. Идея, прямо скажем, не оригинальная, в том числе и в России. История русского освободительного движения знает немало примеров, когда социал-демократы правели, а либералы левели без всякого масонства.
Историк С. Мельгунов, которого самого приглашали в масоны, пишет: «Мне кажется, что масонская ячейка и была связующим как бы звеном между отдельными группами «заговорщиков» - той закулисной дирижерской палочкой, которая пыталась управлять событиями»[25]. Характерная неуверенность автора в излагаемой им версии: «мне кажется.. как бы звеном». Мельгунов и сам не уверен в том, что говорит, а мифотворцы уже ссылаются на него как на источник, не вызывающий сомнений.
Вспоминая уже в советское время о действиях организации во время февральской революции, Некрасов называет ее «своеобразным конспиративным центром «народного фронта»», который помог «объединению прогрессивных сил под знаменем революции»[26]. Приятно объявить себя «центром» всех прогрессивных сил. Но в чем это проявлялось конкретно?
Наибольших успехов масонская организация добилась на парламентском поприще. По воспоминаниям самих масонов их парламентская ложа стояла левее Прогрессивного блока, так как мало интересовалась октябристами и привлекала в свой состав социал-демократов и трудовиков. Это в целом соответствовало последующей конфигурации Временного правительства первой половины 1917 г. Из-за различия политического курса «Верховный совет был в оппозиции к политике Прогрессивного блока»[27], что делало масонов не штабом, а левым крылом думского большинства.
Социал-демократы вошли в ложу, потому что сочли, что «эта организация по своим задачам носит определенно революционный характер», а «ее решения нас не связывали»[28].
Согласование действий кадетов и меньшевиков в Думе, по мнению Б.И. Николаевского, было более выгодно для левых фракций, так как правые были более влиятельны и могли, в частности, обеспечить прохождение запросов социал-демократов[29].
Литературная ложа включала либеральных и в меньшей степени социал-демократических журналистов. Воображение рисует картину могущественной медиа-корпорации, которая может по сигналу центра смешать с грязью любого и навязать людям любую идею. Но в реальности речь могла идти не об управлении волей публицистов из разных газет, а о согласовании взглядов и обмене информацией. Как только их взгляды расходились, «братья» по ложе публично бросались в атаку друг на друга. Так, А. Гальперн указывает на Н. Суханова как члена организации. Известно, что с началом революции Суханов принялся резко критиковать и Временное правительство, и Чхеидзе. Сам Чхеидзе по воспоминаниям Гальперна стал отходить от масонов уже с началом войны, считая их роль законченной. После Февральской революции он вовсе отошел от ложи[30].
Некоторую роль масоны сыграли в агитационной кампании против Распутина (хотя явно были не единственными ее организаторами).
Военная ложа прекратила существование с началом войны, да и прежде была неработоспособной. Но важно, что масоны контактировали с генералом Рузским через его брата Дмитрия, масона. Они не могли управлять генералом, но могли пропагандировать его. Масоны завязывали и другие неформальные связи с военными. Впрочем, это делали и другие либералы – не масоны.
