В России крепнет террор, расползается по городам и весям, унося жизни одну за другой… естественно во имя народного счастья, а как же ж!
61 год. Вслед об указе отмены крепостного права вспыхивают мятежи, появляются призывы к убийству царя. Уже красноречиво.
Появляется прокламация Заичневского деятеля "Молодой России", в которой он призывает к "кровавой, неумолимой революции, которая должна изменить радикально все, все без исключения основы современного общества и погубить сторонников нынешнего порядка…введение коммунистического строя с общественным производством, общественным воспитанием детей, отменой брака и семьи". И тут же случается пожар, от которого выгорают целые кварталы Петербурга. "Причины пожаров установить не удалось. Среди обывателей ходил слух, что город жгут "нигилисты". А нигилистами называли как раз тех самых вольнодумцев-революционеров.
Явление прокламации приписали Чернышевскому, как и ее последствие — пожар. Литературного деятеля наказывают, производят гражданскую казнь. А до этого почти два года держат в Петропавловской крепости.
Все.
Царя за это называют кровопийцей, самодуром, тираном, в общем, редкой сволочью.
И ровно через два года после гражданской казни Чернышевского грянул ответ на эту несправедливую и через чур жесткую меру — покушение на царя.
Однако даже когда впервые в истории императорского дома Романовых на него нападает свой же подданный, стреляет в императора не для того, чтобы усесться на трон самому, как это бывало в любых династических биографиях, Александр ничего не делает. Он только удивляется, и подобно своему отцу не может понять, почему это происходит. "Ведь он же русский", — восклицает он об убийце.
Не только Александр не мог понять, что же хотели народовольцы. И не смог бы, потому что как ни называй — народоволец, ревнитель закона, член общества рыцарей Веема — суть одна: убийца, террорист. И без разницы за деньги или светлую идею убивают — суть что убивают. И нормальному человеку логику убийцы не постичь.
И не постигали. Бомбы рвались на улицах, казармах, в самом дворце, стреляли в чины, прогрессивных устроителей Александровских реформ. Стреляли даже женщины — Вера Засулич, кою даже не осудили за это преступление, до такой степени шокировано и обескуражено было общество. Стреляли в министров, губернаторов, в самого царя… со стойкостью и молчанием декабристов.
66 год, первый выстрел в императора, мирно гуляющего с племянником.
Зачем? Крепостные свободны, телесных наказаний, рекрутчины нет. Воля в делах и помыслах…
Может потому и стреляли?
67 год. Второй выстрел в царя, уже в Париже. Стрелял поляк, и его акцию хоть как-то можно было объяснить мстей. Но остальные акты — никак.
В 69 некто Нечаев организует тайное общество. Опять тайное — ох и любовь к ним в русской глубинке. Неистребима, право.
Организовывает, называет "народная расправа" — многообещающе. И… расстреливает члена этого общества, студента, отказавшегося подчиняться.
Просто корсиканские страсти, какие-то.
Нечаев бежит в Швейцарию, как гонимый политический деятель — пародия какая-то, право слово! Однако Швейцария отчего-то в эту версию не поверила и выдала господина замученного сатрапским режимом царя русского несчастного Нечаева России. Как уголовного преступника выдала. И Россия как уголовника приняла.
78 год. Вера Засулич в упор стреляет в градоначальника Трепова. Убивает.
Причины — "он жестоко обращался с подчиненными".
Заступилась, короче.
Суд растерян: женщина? Убийца? Ее отпускают.
Итог:
Тот же 78 год: раздаются выстрелы в Киеве, убит полковник, помощник прокурора, жандармский следователь. В Питере убит генерал Мезенцев — заколот среди белого дня, показательно.
79 год — убит князь Кропоткин. Совершено нападение на генерал — адъютанта, нового шефа полиции.
Опять покушение на царя. Но убит случайный прохожий.
Предпринимается две попытки крушения царского поезда. Одно удачно. Поезд сошел с рельс, погибли люди. Царь цел.
Смерть невинных — революционная необходимость? Что-то прикола в этом общественность не поняла, когда за действиями в Беслане и "Норд-Осте" наблюдала, и называла действие своим именем — трагедия, а захвативших и убивших людей — убийцами, преступниками.
