С этого момента он стал служить римлянам. Он подавал им советы. Во время осады Иерусалима он не раз обращался с речами к защитникам города, призывал сложить оружие, он говорил, что сопротивление бесполезно, что римская империя несокрушима, что Бог стоит за легионами.
О, как его ненавидели борцы за свободу! Они стреляли в него из луков, метали камни, пытались похитить из римского лагеря. Но они проиграли битву, они были мертвы, Иерусалим разрушен, а по улицам, залитым кровью, бродил вместе с полководцем Титом живой Иосиф Флавий. В великолепной одежде и дорогих украшениях. Император пожаловал ему права римского гражданина, поместья в усмиренной Иудее. Иосиф Флавий мог безбедно жить в Риме, в отведенном ему помещении бывшего императорского дома. Здесь он написал на греческом языке книгу о восстании — «Иудейская война». Он написал ее, чтобы оправдать себя и римлян, чтобы представить разбойниками тех, кто отстаивал свободу…
Но странное дело. Иосиф Бен-Маттафий, отрекшийся от своего имени, от своего языка, от своей страны, не смог забыть о прошлом своего народа… Он написал большую книгу «Иудейские древности» — Историю еврейского народа до начала Иудейской войны.
Тринадцать лет писал Иосиф Флавий «Иудейские древности», тщательно изучив для этого многочисленные произведения, ныне уже потерянные. Его рассказ подробен, хотя и суховат, лишен того пафоса, которым пронизана «Иудейская война». На страницах «Иудейских древностей» оживают многие из тех лиц, которые уже знакомы нам по Евангельскому рассказу: Император Тиберий, правитель Иудеи Ирод-Антипа, первосвященник Иерусалимского храма Каиафа, римский прокуратор Понтий Пилат. Иосиф рассказывает о пренебрежении Пилата к еврейским обычаям, о возмущениях местного населения в Иерусалиме и других местах, о суровых расправах с восставшими.
На страницах 19-й книги «Иудейских древностей» мы встречаем Иисуса Христа: «Около этого времени, — читаем мы вслед за повествованием Иосифа об избиении Пилатом безоружной толпы в Иерусалиме, — жил Иисус, Человек мудрый, если Его вообще можно назвать человеком. Он совершил изумительные деяния и стал наставником тех людей, которые охотно воспринимали истину. Он привлек к Себе многих иудеев и эллинов. Он был Христос. По настоянию наших влиятельных лиц Пилат приговорил Его к кресту. Но те, кто раньше любил Его, не прекращали этого и теперь. На третий день Он вновь явился им живой, как возвестили о Нем и о многих других Его чудесах Богодухновенные пророки.
Поныне еще существуют так называемые христиане, именующие себя, таким образом, по Его имени».
Эти слова Иосифа с давнего времени привлекают внимание церковных историков — уже Евсевий цитировал их. Да и не удивительно: ведь Иосиф, верующий еврей, греческий писатель, придворный римских императоров, свидетельствует о жизни Иисуса, называет Его Христом и передает о Нем рассказ, как две капли воды сходный с Евангельской повестью. Иосиф жил в Палестине, и лишь одно поколение отделяет его от времени Тиберия, когда, согласно Евангелий, был казнен Иисус Христос».
Мнение о том, что «вставки» внесены и в книги языческих авторов само собой отпадает. Какой христианин мог так писать о христианах и о Христе, как у Тацита в его «Анналах»? Клеймить таким позором учение Христа и так бесстыдно клеветать на христиан, своих единоверцев, преследуя лишь одну цель — доказать историческую суть Иисуса. Христианин не мог бы пойти на это, потому что такое средство не оправдывает цели.
А вот что пишет М. М. Кубланов, кандидат исторических наук:
«Как показало время, проблема интерполяций (вставок) — деликатная проблема. Она требует крайней осторожности и очень выверенных суждений, поскольку иногда тирания установившихся представлений накладывает на такие оценки свою печать».
А. Каждан ставит под сомнение свидетельство о христианах у Тацита тем, что тот приводит выражение «что в 60-е годы в Риме уже имелось «огромное множество христиан», как мы уже видели, он сам себе отвечает свидетельством Плиния Младшего, который говорит, что «христиан приводили в большом количестве».
