— Быстрей, — сказал он. — Они нервничают. Хорнблауэр прошел мимо часового в кормовую каюту; она была ярко освещена, он заморгал и обо что-то споткнулся. Тут он вспомнил, что не поправил галстук и не проверил, ровно ли висит шпага. Он продолжал растерянно моргать. Три мрачных лица смотрели из-за стола.
— Ну, сэр? — произнес суровый голос. — Доложитесь. У нас нет времени.
— Х-хорнблауэр, сэр. Г-горацио Х-хорнблауэр. Мичман, то есть исполняющий обязанности лейтенанта Его Величества судна «Неустанный».
— Характеристики, пожалуйста, — произнес сидевший справа.
Хорнблауэр протянул капитанам бумаги и ждал, пока они их изучат. Тут неожиданно заговорил сидевший слева:
— Вы идете в крутой бейдевинд левым галсом, мистер Хорнблауэр, лавируя в проливе против штормового норд-оста в двух милях к норду от Дувра. Это понятно?
— Да, сэр.
— Теперь ветер заходит на четыре румба и лобовой порыв застает вас врасплох. Что вы делаете, сэр? Что вы делаете?
Если Хорнблауэр о чем и думал в этот момент, то только о локсодромии. Вопрос в лоб застал его врасплох не хуже ветра в описанной ситуации. Он открыл и снова закрыл рот.
— Вы уже потеряли мачту, — сказал сидевший посредине смуглолицый капитан — Хорнблауэр заключил, что это Черный Чарли Хэммонд. Об этом он мог думать, а вот об экзамене — никак.
— Потеряли мачту, — повторил сидевший слева. Он улыбался, словно Нерон, наслаждающийся предсмертными муками христианина, — а скалы Дувра с подветренной стороны. Вы в затруднительной ситуации, мистер э… Хорнблауэр.
Вот уж действительно. Рот Хорнблауэра открылся и закрылся. В полном отупении он услышал глухой пушечный выстрел где-то неподалеку, но он не обратил внимания. Комиссия тоже ничего не сказала. Через минуту, однако, последовала целая серия выстрелов. Капитаны вскочили на ноги. Без всяких церемоний они выбежали из каюты, сбив с ног часового, Хорнблауэр — за ними. Как только они выскочили на шкафут, в ночное небо взмыла ракета и рассыпалась водопадом красных брызг — тревога! Над водой стоял барабанный бой, на всех кораблях командовали по местам. Возле левого борта, оживленно переговариваясь, толпились оставшиеся кандидаты.
— Смотрите, — сказал кто-то.
В полумиле от них темная вода осветилась желтоватым светом. Свет приближался, и вскоре все увидели объятый пламенем корабль. Он на всех парусах несся прямо к якорной стоянке.
— Брандеры!
— Вахтенный! Сигнальте моей гичке! — заорал Фостер. Цепочка брандеров неслась по ветру, прямо на тесно стоящие корабли. На «Санта Барбаре» поднялась суматоха: матросы и морские пехотинцы высыпали на палубу, капитаны и кандидаты подзывали лодки. Оранжевое пламя осветило воду, раздался рев бортового залпа — какое-то судно палило по брандеру, пытаясь его потопить. Стоит одному из этих пылающих остовов коснуться, пусть на секунду, стоящего на якоре корабля, пламя перекинется на сухую, крашеную древесину, на просмоленный такелаж, на паруса, и уже ничто его не остановит. Для легковоспламеняющихся кораблей, начиненный взрывчатыми веществами, огонь — страшнейшая из морских опасностей.
— Эй, на лодке! — заорал вдруг Хэммонд. — Сюда! Сюда, черт вас раздери!
Его зоркие глаза высмотрели проплывающую мимо лодку с двумя гребцами.
— Давайте сюда, не то стреляю! — подключился Фостер. — Часовой, приготовьтесь стрелять по ним.
При этой угрозе лодчонка развернулась и заскользила к бизань-русленю.
— Сюда, джентльмены, — сказал Хэммонд. Все три капитана бросились к бизань-русленю и попрыгали в лодку. Хорнблауэр прыгнул за ними. Он знал, что у него, как у младшего офицера, шансы раздобыть лодку минимальны, а он обязан добраться до своего судна. После того, как все три капитана доберутся до своих судов, он сможет воспользоваться лодкой и попасть на «Неустанный». Он прыгнул на корму отваливающей лодки, загремел шпагой о планширь и чуть не вышиб дух их капитана Харви. Однако три капитана приняли незваного гостя, ни слова не сказав.
— Гребите к «Неустрашимому», — приказал Фостер.
— Тысяча чертей, я тут старший, — произнес Хэммонд. — Гребите к «Калипсо».
— К «Калипсо», — сказал Харви, берясь за румпель, и повел лодочку по темной воде.
