Но по-прежнему не было видно никаких следов самолета Джинна.
— Ты его видишь?
Лилани только покачала головой. Она смотрела во все глаза, пытаясь отыскать в небе врага. Курт повернул направо, надеясь чуть увеличить панораму обзора.
— Нет, — сказала она. — Постой… Да! Он позади нас, — взволнованно сказала она. — Кажется, он отстает. И снижается.
Это стало неожиданностью.
— Ты уверена?
— Да. Он остался далеко позади. Думаю, он пошел на посадку.
Курт не мог поверить в свою удачу. Неужели бедуин-психопат решил дать им уйти?
И вновь из динамика донесся голос Заррины:
— Курт Остин, ты должен приземлиться и сдаться, или я убью твоих друзей.
Линия связи оставалась включенной, и было отлично слышно, как сначала кто-то закряхтел от боли, а потом закричал.
— Заррина, если ты причинишь вред моим друзьям, то умрешь, — ответил Курт угрозой на угрозу.
У него не было никакого выхода, кроме как бежать, потому что капитуляция не спасла бы его друзей. Это всего лишь означало, что некому будет вызвать подмогу. Но если ему удастся сбежать, то положение изменится. Тогда Заррине и Джинну придется думать о том, что будет, когда их разоблачат и, вероятно, схватят. Иногда подобные решения спасали заложников, которые в противном случае могли стать всего лишь расходным материалом.
— Тронь их хоть пальцем, и я тебя из-под земли достану.
Над головой Курта зажглось еще несколько предупредительных огоньков. Сквозь помехи в наушниках раздался голос Заррины:
— С нетерпением жду.
Раздался выстрел, и передача прервалась. Лампочки на коммуникационной панели потухли. Курт несколько раз щелкнул переключателем, но связи не было.
— Похоже, радио полетело, — сказал он с досадой.
— Что будем делать? — поинтересовалась Лилани.
— Направимся на юго-запад, по старому плану.
Курт надеялся, что его решение не погубило Траутов. В любом случае, выбора у него не было. Сейчас он был должен дотянуть до Сейшел или хотя бы до ближайшего судна на морских путях. Нужно было во что бы то ни стало подать своим сигнал. Нужно было убраться как можно дальше от Aqua-Terra.
Джинн аль-Халиф был в такой ярости, что, казалось, взглядом мог плавить сталь. Расстояние между ним и самолетом Курта Остина неуклонно росло. Враг улетал, унося с собой женщину, которую Халиф желал для себя, и, что еще хуже, тайну его местоположения и планов.
— Почему они летят быстрее нас? — потребовал объяснения Джинн.
— Они сбросили груз, — объяснил пилот. — Стали на шесть тонн легче, чем мы. Теперь у них скорость на тридцать узлов больше. Если хотите поймать их, то мы тоже должны сбросить груз. В противном случае каждые две минуты мы станем отставать от них как минимум на милю.
Джинн задумался. Он уже потерпел крупное поражение. Один самолет разбился, другой попал в руки врага, которого он хотел видеть мертвым. Две трети груза пропало, и невозможно сказать, какой процент микроботов остался исправным.
— Но даже если мы сбросим груз, — продолжал пилот, — мы всего лишь сможем лететь с той же скоростью, что и они. Нам их уже не догнать.
Однако у Джинна была идея получше. Ловким движением он отстегнул ремни безопасности.
— Садимся, — приказал он, — немедленно.
Курт вел реактивный самолет на запад от Aqua-Terra. Он потянул штурвал на себя, пытаясь заставить самолет подняться, не слишком потеряв в скорости. Его лицо скривилось от злости, а на уме было лишь одно: скрыться от погони и как можно скорее информировать власти о действиях Джинна. Жжение в глазах вернуло его к реальности.
— Дым, — объявила Лилани.
Курт огляделся. Кабину постепенно затягивало дымом. Снова вспыхнули тревожные огоньки. Самолет затрясло, и он чуть не вышел из-под контроля. Курт сражался с управлением, но чувствовал, что гидравлика отказывает.
— Теряем скорость. Теряем скорость. Теряем скорость, — объявил компьютер, предупреждая и ничего не советуя.
Курт выровнял машину. Предупреждающий голос замолчал, только вот проблемы на этом не закончились. На мгновение ему показалось, что все до единого приборы в кабине или мигали, или пищали, или трещали, словно будильники. Курт понятия не имел, что именно какой из сигналов означает, но все вместе они значили ровно одно.
