Курт Остин лежал неподвижно в неудобном положении так долго, как только смог выдержать. Он не двигался даже после того, как автомобили тронулись с места, а потом смолк вдали грохот их двигателей. Только мухи жужжали в темноте, а он все оставался неподвижным.
Мухи молниями сновали туда-сюда, на мгновение садились, а потом снова пускались в полет. Даже когда они садились на его лицо и ползали по нему, Курт старался не дрогнуть, на тот случай, если кто-то все-таки наблюдал за ними. Но в конце концов ему все-таки пришлось пошевелиться.
Бросив взгляд на круглое отверстие высоко над головой, Курт скользнул рукой, согнул ее, медленно перевернулся, а потом приподнялся. Он неторопливо сел, но тут же принялся отползать в сторону, до тех пор, пока не уперся спиной в глину. Каждое движение отдавалось болью во всем теле. Привалившись к стене, он решил передохнуть минуту или две.
Потом Курт осмотрел свою ногу. Когда поднялась стрельба, что-то ударило его по ней, но раны не было, так что он решил, что это был просто кусочек камня, разбитого пулей. Плечо страшно болело, но рука двигалась нормально.
Нагнувшись, он взглянул на Джо, мягко встряхнул его за плечо. Тот открыл глаза, словно пробуждаясь от крепкого сна. Он отодвинулся на несколько дюймов, хмыкнул. Оглядевшись, он, похоже, так и не понял, что произошло.
— Где мы? — спросил он.
— Ты не помнишь?
— Последнее, что я помню, — нас тащили за автомобилем, — продолжал он.
— Это была самая высокая точка нашего путешествия, — объяснил Курт, глядя вверх, — в буквальном смысле этих слов.
Джо заставил себя сесть — судя по лицу, ему было еще больнее, чем Курту.
— Мы умерли? — поинтересовался Завала. — Если нет, то я должен сказать: никогда в жизни мне не было так плохо.
Остин только головой покачал.
— Мы живы. По крайней мере, пока. Все в порядке, мы всего лишь оказались на дне колодца без веревки, лестницы или другого средства выбраться.
— Это хорошо, — пробормотал Джо. — Я-то было на секунду подумал, будто мы в самом деле попали в беду.
Курт огляделся, изучая останки других тел, засыпанные песком. Двое из них, похоже, пробыли тут довольно долго. Смрад, исходящий от них, был почти непереносимым, настолько, что к горлу подкатывала тошнота. Третьим был парень, которого они сбросили в колодец сами. Через лоб у него протянулась рваная рана, а шея была свернута под неестественным углом. Он не двигался.
Курт был удивлен, что выжил сам.
— Я соскользнул по той груде песка и приземлился на ноги. А этот парень, похоже, ударился головой.
— Плюс мы падали с меньшей высоты, — заметил Джо. — По крайней мере, я. А как насчет той парочки?
— Не знаю, — ответил Курт, глядя на тела, засиженные мухами. — Должно быть, они рассердили хозяина.
— Если мы когда-нибудь покинем НУПИ, — продолжал Джо, — напомни мне, что не стоит работать на диктатора-эгоманьяка, сумасшедшего или еще какого-то бандита. Работа с персоналом у них поставлена из рук вон плохо.
Курт рассмеялся и тут же почувствовал себя так, будто его раздробили на мелкие кусочки.
— Больно смеяться, — сказал он, пытаясь остановиться. — Больше никаких шуток.
Он посмотрел на узкое отверстие высоко над головой. Там виднелся небольшой круг полыхающего оранжевого неба.
— Мы должны найти способ выбраться отсюда, или окажемся в меню этих мух. Сможешь встать на ноги?
Джо вытянул ноги.
— Едва шевелятся, — пробормотал он. — Но, думаю, все будет в порядке.
Придерживаясь за стену, Курт поднялся на ноги. Мгновение он стоял, пытаясь справиться с головокружением, но быстро пришел в себя. Протянув руку, он помог подняться Джо. Круга колодца пяти футов диаметром хватило, чтобы размять ноги.
