— Желаю тебе приятного полета, — сказала она.
Он обнажил зубы в натянутой улыбке.
— Ты поедешь со мной.
Она побледнела.
— Нет. Ты не посмеешь отнять у меня ребенка, Алехандро. Я буду бороться до конца.
Он сделал к ней шаг, пылая гневом.
— В моем распоряжении неизмеримо больше денег и средств, чем ты можешь найти за целый год, обзванивая своих прежних партнеров. Ты поедешь со мной.
У Ребекки прорезался голос.
— Меня ждет работа в Лондоне. У меня своя жизнь...
— Твоя жизнь теперь принадлежит мне. Собирайся.
— Мы находимся в Америке, Алехандро. И ты не сможешь увезти меня насильно. У нас свои законы.
Он рассмеялся. Она грозит ему американскими властями!
— Тебе придется смириться или — будь уверена! — ты не увидишь своего ребенка.
Ребекка часто задышала, пытаясь справиться с отчаянием и страхом, тяжелыми волнами нахлынувшими на нее. Судорожно глотая воздух, она опустилась на диван. По коже Алехандро прошли мурашки, подняв волосы на руках. Dios, у нее уже были перебои с дыханием, когда он расстраивал ее.
Схватив ее за плечи, он встал перед ней на колени.
— Дыши глубже, Ребекка. Все будет хорошо. Поехали со мной, и я позабочусь о вас двоих. Обещаю тебе.
Она склонилась вперед, прислонившись к нему лбом. Он взял в руки ее лицо, погладил пальцами щеки.
— Ш-ш-ш, mi querida, не надо так сопротивляться. Думай о чем-нибудь хорошем, ладно?
— Тебе... легко... говорить...
— Котятки, — сказал он. — Котятки счастливы. Или щенки. Думай о них. Я куплю тебе щенка. Или котенка. Или обоих вместе. Только успокойся, — сказал он нежно, лаская ее.
Сердце его стучало как бешеное.
— Ты... не отнимешь... у меня... ребенка?
— Нет. — А что еще он мог сказать? Ради ее здоровья.
— Дай... слово.
Холодная уверенность наполнила его. Он знал, что должен сделать, хотя ему было страшно.
— Я не дам тебе моего слова, mi amor. Я дам тебе мое имя.
Неделю спустя Ребекка все еще поражалась тому, как могла она сесть с ним в самолет и полететь в Мадрид.
Но его пальцы были так нежны, его голос — так прекрасен и сексуален. Они придали ей сил, помогли справиться с паникой.
В эти моменты она так любила его, что готова была лететь с ним куда угодно, хоть на Марс. Но хуже всего было то, что в такие моменты она верила, что он любит ее. А это был самообман. Потому что с тех пор он не прикасался к ней. И прикоснется ли вообще когда-нибудь — она не знала.
Ребекка приложила руки к вискам. У нее начинала болеть голова. Она отказалась от новой работы и поехала следом за Алехандро, как беспомощный ласковый щенок, а он едва с ней разговаривает. Наверное, до сих пор радуется тому, как легко ему удалось убедить ее.
Но ее переезд в Мадрид был лучшим решением судьбы их ребенка. Она чувствовала это. Из Алехандро выйдет хороший отец — заботливый, защищающий. Интересы ребенка для него будут превыше всего. И эта мысль успокаивала Ребекку.
Ее же саму ожидали сердечные муки. Он уже отнял у нее компанию, но этого оказалось мало. Настоящее наказание ожидало ее впереди. Она будет жить с ним, изнемогая от любви к нему, а он взамен будет платить ей холодностью.
Сможет ли она вынести это?
Но Алехандро не узнает о том, какую власть имеет над ней. Она не покажет ему этого. Ей будет очень одиноко, но она выдержит. У нее родится ребенок, и всю свою любовь она отдаст ему.
Неожиданно Алехандро пришел днем, чтобы отвезти ее к доктору. Ребекка стала возражать, что сможет пойти одна, но он не слушал. Он хотел, чтобы она сдала анализы крови для проверки генетических заболеваний. Доктор заверил их, что если с ними все в порядке, значит, и ребенок будет здоров.
Позже, в машине, по дороге домой, Алехандро сказал ей:
— Нам надо назначить дату свадьбы. Ты позвонишь своей матери?
Ребекка отвела взгляд. Она не знала, что ей сказать. Он был для нее чужим человеком. И разговаривали они теперь только о ребенке или о свадьбе, больше ни о чем. И то время от времени.
— Она не отвечает на мои звонки.
На лице его отразилось удивление. Ребекка пожала плечами. Она уже привыкла к этому.
— Наверное, ходит по магазинам. Или катается где-нибудь на лыжах,
Алехандро неодобрительно качнул головой.
