— У него были причины так думать.
— Из-за меня?
— Нет, из-за другого...
Алехандро почувствовал острый укол — нечто вроде ревности.
— Ты была влюблена? — Он невольно сжал кулак.
— Это было за два года до нашей с тобой встречи, — сказала Ребекка. — Паркер Гейнс был очень обходительным, очень любезным. Но он оказался мошенником. — Ребекка склонила голову. — Мой отец хотел проверить меня. По крайней мере, он так говорил. Он нанял Паркера, и...тот соблазнил меня, поклявшись в любви. А затем Паркер украл у меня деньги. Хуже того, ему удалось вскрыть сейф в моем офисе. Он украл документы, чеки, проекты. Отец был в ярости.
Кровь Алехандро вскипела от гнева. Dios!Ее отец явно сошел с ума! В правдивости слов Ребекки он не сомневался. Пальцы ее дрожали, голос срывался при имени Паркер Гейнс.
— Но зачем твой отец сделал это?
Она пожала плечами, стараясь сделать вид, будто теперь это уже не имеет значения.
— Хотел научить меня быть жестокой и беспощадной. Он позвал меня в офис — после того, как я обнаружила воровство. И Паркер был там. Он попивал шотландский виски и улыбался, будто выиграл в лотерею. Звучали магнитофонные записи наших разговоров, и Паркер несколько раз прокручивал пленку назад, на самых пикантных моментах. А я стояла перед ними, пытаясь защитить себя. — Ребекка судорожно выдохнула воздух. — Боже, как это было унизительно! Но я получила урок. После этого я очень осторожно впускала кого-либо в свою жизнь.
Алехандро даже не понял, как он оказался возле нее, пока не почувствовал, что держит ее за руку — маленькую, хрупкую и холодную.
— Мне очень жаль, что это случилось, querida.
И хотя он никогда не говорил Ребекке об этом, он был рад, что отец ее уже мертв. Иначе он убил бы его.
Ребекка молча кивнула головой и отвела глаза к окну. И когда ее плечи вздрогнули, он сжал ее руку. Больше ничего. Но ему так хотелось прижать ее к себе!
Зачем она рассказала ему об этом? Ребекка плеснула холодную воду на лицо и взглянула в зеркало — на свои покрасневшие глаза. Не сошла ли она с ума?
Она рассчитывала, что Алехандро обнимет ее, утешит, утрет ей слезы? Уложит в свою постель и будет заниматься с ней любовью?
Он выразил сочувствие, и больше ничего. Ушел в свой кабинет и плотно закрыл за собой дверь. Она слышала, как он отдавал кому-то приказы по телефону.
Ребекка забыла о том, что ей надо идти спать. Было темно, когда она открыла глаза. Что-то мягкое было у нее под спиной. Что-то теплое укрывало ее.
— Алехандро... — выдохнула она, понимая даже во сне, кто перенес ее в постель. Она обвила его шею руками. — Ты здесь. Со мной.
— Почему ты спала в кресле? Это неудобно.
— Кровать слишком большая. Останься со мной.
Ей показалось, что Алехандро издал стон.
— Я не могу, — сказал он, осторожно освобождаясь от ее рук.
— Почему ты не хочешь меня? — спросила она, не в силах скрыть своего отчаяния.
— Не хочу причинить тебе боль.
Он присел на краешек кровати. В лунном свете, на фоне бледной стены, четко вырисовывался его мужественный профиль, мощные очертания тела.
— Ты уже причинил мне боль, — тихо сказала она. — И еще можешь причинить!
— Спи, Ребекка. — Он поцеловал ее ладонь и опустил ее руку.
Ей показалось, что пальцы его коснулись ее волос, но она не была уверена в этом.
Когда Алехандро сказал ей, что на свадьбу приедет его сестра, Ребекка не думала, что это случится так скоро. Перед тем как отправиться на церемонию бракосочетания, он положил перед ней брачный договор.
Ребекке стало больно — он по-прежнему не доверяет ей. Конечно, она понимала, что богатый человек должен позаботиться о сохранности своего имущества. Просто Ребекка так любила его, так хотела его любви, что совершенно забыла об одном. А сейчас она ясно поняла: Алехандро женится на ней только ради ребенка.
Он молча смотрел на нее, когда она читала документ. Через некоторое время слезы застлали ей глаза.
— Ты не хочешь показать этот договор своим адвокатам? — спросил Алехандро, когда она в который уже раз перечитывала один и тот же абзац.
— Я разбираюсь в контрактах, Алехандро, — сказала она, и это было правдой. Но сейчас речь шла о ее жизни с мужчиной, которого она любила, о будущем ее ребенка, и ей потребовалось больше времени, чтобы вникнуть в содержание документа. Наконец Ребекка подписала его, и ей стало немного легче.
