— Твое тело говорит совсем о другом. — Его палец коснулся ее щеки. Ребекка стояла как каменная и с честью выдержала это прикосновение. Вот только от пальца остался жгучий след...
— Ты вся горишь, Ребекка. — Его рука всего лишь опустилась вниз, но ей казалось, что руки его ласкают все ее тело... — Твои соски жаждут моих прикосновений. Могу ли я их поцеловать?
— Ты ошибаешься, — сказала она, заставляя себя не смотреть вниз, чтобы не видеть доказательства его слов.
Чувственная усмешка появилась на его красивом лице.
— Я никогда не ошибаюсь насчет таких вещей. Слышишь, как колотится твое сердце? Оно похоже на испуганного кролика.
Он придвинулся еще ближе — пока его тело не прижало ее к столу для переговоров.
— Ты ошибаешься, Алехандро. — Ребекка подняла голову. — Я ненавижу тебя. И не хочу тебя.
И все же се кожа горела от ощущения его близости, а тело дрожало против ее воли.
Улыбка Алехандро была слишком понимающей, слишком мужской. Еще секунда — и он поцелует ее. Еще секунда — и она позволит ему это. Позволит вопреки всему, что говорила. Она слишком слаба, слишком одинока и слишком нуждается в...
Нет!
Ребекка нашла в себе силы поднять руки — и толкнуть его в грудь. В ту же секунду зазвонил телефон. Алехандро тихо выругался по-испански.
— Si[4]?— рявкнул он.
Ребекка схватила портфель. Ей надо срочно уйти. Бежать отсюда, вернуться в Нью-Йорк!
Она уже схватилась за дверь, когда почувствовала его пальцы на своем плече. Ребекка вскрикнула, когда он рывком повернул ее, прижал к двери.
— Ты хочешь снова покинуть меня? Но на этот раз распоряжаюсь я — comprende[5]?— Голос его был низким, напряженным.
— Я еду в аэропорт, Алехандро. Мне нечего здесь делать.
Глаза его стали ледяными, когда он отпустил ее и отступил назад.
— Если ты выйдешь сейчас за дверь, то больше никогда не будешь заниматься этим бизнесом, Ребекка. Твои работники останутся без работы, твои отели будут проданы. И никто не возьмет тебя на работу.
Глубина его ярости поразила ее. Ей хотелось найти в себе силы повернуться и уйти, но она подумала о людях, которые от нее зависели.
— Что ты хочешь от меня?
Алехандро смотрел на нее так долго, что ей показалось, будто он не слышал ее. И лишь когда она хотела повторить вопрос, он отвел от нее взгляд.
— Отложим этот разговор. — Он взмахнул рукой, будто отгоняя назойливую муху. — Можешь идти.
Она спросила, что он хочет от нее.
Алехандро смотрел на ночное небо Мадрида. Ему надо было обдумать проблемы, возникшие со строительством отеля в Дубае, но он никак не мог выкинуть Ребекку из головы.
Он потянулся к рюмке с шерри, которую наполнил двадцать минут назад, и сделал глоток.
Черт возьми ее саму и ее ложь!
Ведь именно по ее вине он женился на Каридад.
Он никогда не согласился бы на этот брак, если бы Ребекка не оставила его. Если бы она не обокрала его...
А он любил ее и даже иногда представлял себе детей, которые у них родятся... Полный идиот!
Однажды днем он вернулся в свой номер и обнаружил там женщину в строгом костюме — и никаких признаков Ребекки. Женщина, открыв толстую папку, сообщила ему о готовящемся бракосочетании.
Ему потребовалось еще несколько минут, чтобы понять — вещей Ребекки тоже в номере не было. Женщина просто пожала плечами. «Да, — сказала она. — Здесь была симпатичная молодая женщина. Она пожелала вам счастья с сеньоритой Мендозой».
И тогда его осенило. Его отец, старый дурак, настаивал на том, чтобы Алехандро женился на Каридад после смерти старшего сына Роберто. В то время браки по расчету в Испании уже не были распространены, но все-таки случались. И отец считал своим долгом найти невесту Роберто. В отношении Алехандро он это сделать и не пытался. Но Роберто погиб. А так как сеньор Мендоза ссудил его отцу много денег, Хуан собирался расплатиться с ним своим знаменитым сыном.
Алехандро твердо отказался. Но Хуан настаивал на своем. Ситуация становилась все более угрожающей.
Первой его мыслью было броситься на поиски Ребекки. Но она так быстро скрылась, что он не знал, где ее искать. Ее мобильный телефон не отвечал. Через два дня она все-таки ответила. Из Лондона. Ее голос был холодным и отстраненным, и Алехандро взорвался. Каких объяснений она ожидает? Он говорил ей чистую правду: он
