— У вас великолепные волосы, — сказал Ричард. — Я и не думал, что они такие длинные, вы же никогда на службе не носите их распущенными.
Он протянул руку и коснулся ее волос, накрутив локон на палец.
— Носить в нашем департаменте распущенные волосы было бы непрофессионально. Я и сама не знаю, почему я до сих пор не постриглась. Наверное, мне не хочется расставаться со своей юностью или что-нибудь в таком роде.
Она попыталась глубоко вздохнуть. Она задыхалась, ей не хватало воздуха. Он был так близко.
Фаулер убрал руку от ее волос. Лили хотелось взять его за руку и вернуть ее на свои волосы, ощущая их наэлектризованность, ей хотелось, чтобы его пальцы гладили ее лицо, ее тело, но момент был упущен. Через весь зал к ним направлялся частнопрактикующий адвокат Лоуренс Боденхем. Новым писком моды среди частнопрактикующих адвокатов являлись длинные, до плеч, волосы, а у Боденхема они даже были завиты на кончиках. Подойдя к столу он пожал руку Лили.
— Вы Лили Форрестер, верно? — спросил он. — Лоуренс Боденхем.
— Да, это я, — ответила Лили, желая только одного — чтобы этот человек поскорее ушел, а она придумала бы что-нибудь значительное, что могла бы с небрежным видом выложить Фаулеру. Особенно ей хотелось этого теперь. Она выпила изрядное количество текилы, и в крови у нее бушевало фальшивое алкогольное мужество. Она не подала ему руки, и он опустил свою.
— Я представляю Дэниела Дютуа, по делу номер 288, и у меня возникли некоторые проблемы с Кэрол Абрамс, которая вела расследование.
Лили знала это дело только понаслышке и весьма смутно. Ричарду, очевидно, оно было хорошо известно, он презрительно посмотрел на адвоката. Дело два-восемь-восемь касалось растления. Жертвой был десятилетний мальчик, обвиняемым — столп общины, что называется — Большой Брат.
— Вы меня помните? — резко спросил Ричард. — Если у вас возникли какие-то проблемы, Боденхем, то обратитесь к судье. Или почему бы вам не позвонить домой Батлеру по своему роскошному радиотелефону прямо из новенького «порше»? Батлер прямо-таки обожает вас, ребят, которые зарабатывают по двести тысяч кусков в год, защищая в суде чудесных парней, которые любят иметь маленьких мальчиков.
Боденхем отошел на безопасное расстояние, прежде чем ответить.
— Я слышал, что вы снова вернулись в отдел, где будете подписывать квитанции штрафов пьяных водителей и передавать дела окружным прокурорам, которые не отличают своих задниц от колодезных скважин. Это действительно повышение, с которым вас можно поздравить.
Не успели еще эти слова слететь с губ адвоката, как сам он уже растворился в густой толпе.
Ричард откинулся от стола, грохнув по нему обоими кулаками. Глаза его покраснели, от него исходил густой запах бурбона.
— Ну и вечерок у меня сегодня. Прямо подарок судьбы. Как-нибудь увидимся. — Он повернулся, чтобы уйти.
Лили поймала его за куртку и остановила.
— Вы слишком много выпили, Рич. Я отвезу вас. — Она стояла, готовая идти, с сумочкой и портфелем в руках.
Впервые за этот вечер он широко улыбнулся, показав ослепительно белые зубы.
— Ну, пошли. Если уж вам пришла охота меня спасти, то сейчас, пожалуй, самое время. Но если вы думаете, что я позволю такой пьянчужке, как вы, везти себя, то ошибаетесь. Пошли, вы так и не собрались заказать мне выпивку, так хотя бы закажите мне теперь чашку кофе.
