— Гордон? — закричала я в шахту и была почти уверена, что услышала ответ. Если он был там внизу, тогда это должно быть выполнимо. Я глубоко вздохнула и снова стала спускаться в шахту. На этот раз, когда мои ноги коснулись дна, я повернула их в пустое пространство. Я не знала, была ли это еще одна шахта, подобная этой, или путь в бездну. Напуганная, я решила, что просто не могу сделать этого, несмотря ни на что, и снова стала подтягиваться наверх.
Но было слишком поздно. Я начала соскальзывать за поворот шахты и пролетела пару футов. Приземлилась я вместе с градом камней и осколков скалы. Я оказалась еще в одном тоннеле, на этот раз, слава богу, горизонтальном. Он был достаточно широк, чтобы я могла просто идти, согнувшись. Фонарик был сломан, но это не имело значения, потому что впереди себя я видела свет. Я подумала, что, должно быть, это Гордон включил свой фонарь для меня. Однако когда я зашла в еще большее помещение, в котором я смогла встать во весь рост, я поняла, что уже начался рассвет — в дальнем конце пещеры было окно. Света, проникающего в него, было достаточно, чтобы разглядеть Гордона. Он сидел, прислонившись спиной к стене пещеры. Первой мыслью, посетившей меня, было: он умер, в сидячей позе, прямо как Джаспер Робинсон, но в следующий момент он застонал. Я принесла с собой одну бутылку воды. В мгновение ока я оказалась рядом с ним и налила немного воды в его открытый рот. Он тут же открыл глаза, схватил бутылку и начал жадно пить.
— Завтрак, — сказала я. — Извините, я опоздала.
Это была слабая попытка пошутить, но если бы я не сказала что-нибудь подобное, я бы разревелась. Он попытался улыбнуться.
— Я и почту принесла, — сообщила я, протягивая ему конверт от Виктории. — Фонарик сломался, так что вам придется подойти к свету, пока я схожу обратно наверх и принесу остальные припасы.
Он кивнул, но не двинулся с места.
Мне пришлось снова ползти по той ужасной шахте, но, ободренная своим успехом, я справилась довольно быстро. Я не рассчитывала, что мне надолго хватит сил вытягивать себя наверх, но мне удалось сделать это достаточное количество раз для того, чтобы перенести воду и еду вниз. Гордон все еще сидел там, где я его оставила. Именно тогда я заметила, что с его рукой что-то не так.
— Что случилось? — спросила я.
— Плечо, — ответил он. — Я оступился или споткнулся. Наверное, я стал немного нетерпеливым и неосторожным. Я его либо вывихнул, либо сильно ушиб. Дело в том, что я не могу вытянуть себя вверх по шахте.
— Может, я смогу? — предположила я, но знала, что мне это не под силу. Я себя-то едва могла туда вытащить. Я бы его ни за что не втащила наверх, даже если бы была Чарльзом Атласом,[11] потому что там просто не было места для двоих. Это действительно было проблемой. Я осторожно стянула с его плеча рубашку. Я бы не распознала вывихнутое плечо, даже если бы меня в него носом ткнули, но вопросов быть не могло — у него был самый ужасный синяк, который я когда-либо видела.
Я подошла к небольшому отверстию в стене и выглянула. Буря продолжала бушевать снаружи, но в скале было небольшое пространство, защищенное от воды. С осторожностью я слегка высунулась наружу и посмотрела вниз. У меня тут же закружилась голова, и я отшатнулась прочь от края. Очень далеко внизу бушевало море, вспениваясь о зазубренные скалы. Я снова приблизилась к краю и на этот раз осторожно посмотрела вверх. Верхушка утеса была примерно в двадцати футах отсюда. Я не увидела к ней ни тропинки, ни каких-либо выступов, за которые можно было бы зацепиться пальцами или упереться носками.
— Теперь я понимаю, почему это было хорошим местом, чтобы спрятаться, — заметила я, надеясь, что мой голос прозвучал буднично. — Мило и просторно, великолепный вид из окна, удобства, я полагаю, во дворе.
— Только стоит помнить о том, чтобы не мочиться против ветра, — хмыкнул он. — Вы не прочитаете мне записку?
Что я и сделала. В ней Виктория написала, что любит его, и сообщала, что позвонила в посольство США в Сантьяго. Там ей порекомендовали адвоката, и этот адвокат должен был прилететь сегодня днем, рейсом, который отменили из-за бури. Она пошлет адвоката с кем-нибудь из родственников, чтобы забрать его, как только тот приедет. Она написала, что с Эдит все в порядке, но она скучает по папе. Виктория так же сообщала, что они ухаживают за Габриэлой, пока врачи пытаются выяснить, что с ней произошло.
