Шторм разразился на следующее утро. Молнии сверкали, перечеркивая небо, а сверху потоками лился дождь. Аэропорт был закрыт. Газон, где мы с Мойрой обсуждали наши планы, теперь превратился в море грязи. Мы стали писать друг другу записки, пока болтали в нашем номере совсем о другом. Я была уверена, что Гордон умер, что вчера был мой последний шанс спасти его, даже когда Мойра передала мне записку, в которой сообщала, что Гордону только и надо было, что выйти наружу, запрокинуть голову и открыть рот, чтобы напиться. Проблема была в том, что на этот раз не было причины развесить белье на веревку в такую погоду. Однако мы пришли к соглашению, что я снова выберусь из отеля сегодня ночью.
Я уже промокла до нитки, когда попала на место, проскользнув мимо карабинеров, чтобы добраться до нашей второй взятой на прокат машины еще раз. На веревке вообще ничего не висело. Я раздумывала над тем, попытаться ли проникнуть в дом, когда услышала скрип, и веревка начала двигаться. Ко мне бесшумно скользила записка в пластиковом пакете. Я посмотрела на окно, рядом с которым была закреплена веревка, и мне показалось, что я заметила какое-то движение, но не стала задерживаться. Было все еще темно, когда я вернулась к машине, но очень скоро должно было начать светать. Я надеялась, что ужасная погода скроет меня. Я выехала из города по главной дороге, а когда показалось, что побережье чистое, включила карманный фонарик Мойры и сверилась с картой. Я старалась ехать с выключенными фарами, но все же иногда приходилось их включать.
Несмотря на карту я опять не смогла найти пещеру. Проселочные дороги почти исчезли в грязи и потоках воды, несшихся с холма. Я снова оказалась перед рощицей и была уже на грани истерики. К моему облегчению, Виктория обозначила эту рощицу на карте, и я смогла наконец сориентироваться. Я чуть не закричала от счастья, когда показалось скальное образование.
Я вползла вовнутрь и осветила пещеру фонариком, что не очень-то помогло, учитывая, что фонарик был крошечный. Там никого не было, но я помнила инструкции Гордона для Рори.
— Гордон, — позвала я. — Это Лара. Я одна.
Ничего не произошло. У меня сердце из груди выпрыгивало. Он умер. Я не успела вовремя.
— Гордон, — снова позвала я, на этот раз громче. — Это Лара.
Я ждала, затаив дыхание. Секунды шли. Никто не появился.
В панике я начала разгребать кучу камней у одной из стен пещеры. И вот появился проход. Я посветила туда слабым светом фонарика и увидела, что это была какая-то шахта. Ее использовали люди, поскольку вниз на пару футов свисала веревка, закрепленная на полу пещеры камнем и прикрытая более мелкими камнями от посторонних глаз. Шахта казалась довольно глубокой, и даже с веревкой длиной в пару футов я не была уверена, что смогу спуститься вниз. Но потом я услышала звук, в котором не без основания распознала стон.
— Я иду! — крикнула я.
Шахта была слишком узкой для меня, даже если передвигаться на четвереньках. Ползти головой вперед был не вариант, поскольку, если бы я застряла, это было бы навсегда. Даже при помощи моего фонарика я могла разглядеть, что тоннель изгибался таким образом, что если бы я поползла вниз на спине, то не смогла бы повернуть. Так что я пластом легла на живот, засунула ноги в наклонный тоннель, схватилась за веревку над головой и начала скользить, притормаживая локтями.
Мои ноги коснулись скалы после поворота, когда я спустилась всего на несколько футов. Я не могла сказать, что там было внизу, и у меня начался небольшой приступ паники. Почему-то такое положение пугало меня. Я знала, что плохо переношу высоту, но я никогда не замечала за собой клаустрофобии, никогда, до этого момента. Каменная поверхность была всего лишь в четырех дюймах от моего носа, и чем ниже я спускалась, тем уже, казалось, становилась шахта. Хотя вполне возможно, что это мое воображение разыгралось. У меня было ощущение, будто я сейчас задохнусь. Меня охватил ужас, ведь я не смогу вытянуть себя обратно, лежа в таком положении с руками над головой.
Я просто не могла двигаться дальше. Однако мне удалось вытянуть себя обратно на пол пещеры. Я сидела там и тяжело дышала. Потом я вновь услышала тот звук.
