— Итак, мудрейшая, что произошло? Для чего потребовалось срочное собрание совета? — красивым грудным голосом спросила Лидия.
Все выжидательно посмотрели на жрицу.
— Сегодня родилась девочка. Но не просто младенец, а ребенок с разными глазами, хотя телом она очень слаба.
— Слаба? — переспросила Воительница. — Тогда какой с нее прок?
— Ты, как всегда, пряма и нетерпелива, как твой клинок, Волчица, — спокойно ответила старуха. — Имей терпение и научись слушать. С самой юности тебе так и не смогли привить этой добродетели.
Волчица выпрямилась, словно желая ответить, что-то резкое, но, наткнувшись на взгляд Верховной, промолчала.
— Такого не случалось уже много лет. Я помню вас всех сопливыми девчонками. Уже тогда я была стара. Но такое случилось второй раз за мою жизнь. Этот ребенок отмечен печатью богини. Но закон есть закон. Решать должен совет.
— Какого решения ты ждешь от нас? — вступила в разговор Старшая Мать.
— Отдайте ее мне, — тихо сказала старуха. — Чем-то этот ребенок должен отличаться от остальных, и я хочу понять, что это.
— Отдать тебе? Но кто будет кормить его? Или по твоему желанию жрицы начнут доиться, как коровы? — непочтительно расхохоталась Волчица.
— Ты всегда была дурой, — спокойно ответила Верховная.
— Старуха, ты слишком многое себе позволяешь! — подскочила Воительница и тут же опустилась в кресло, почувствовав острие клинка охранницы на своей шее.
— Дура, — презрительно повторила Верховная. — Неужели ты думаешь, что меня можно напугать? Чем? Смертью? Я прожила достаточно долго, чтобы не бояться ее. Мне нечего терять в этом мире. Но я могу отомстить. Даже при твоей тупости, ты не можешь не знать о проклятии Верховной, сказанном перед смертью. Оно всегда сбывается. Хочешь проверить? Запомни, если я умру не своей смертью, проклята будешь ты.
— Но почему? — содрогнулась Волчица. Ей совсем не хотелось окончить свою жизнь на острове прокаженных или в помойной яме. — За свою жизнь ты могла нажить немало врагов, но ты выбрала меня!
— Потому что ты самая тупая и злобная из всех членов совета. Но с этой минуты ты будешь вынуждена сама охранять меня. Я сказала свое слово, ты его слышала.
Лицо Волчицы перекосилось от злости. Медленно поднявшись, она поклонилась королевам и вышла из зала, бросив через плечо:
— Пусть забирает.
Дверь закрылась, и Старшая Мать весело расхохоталась:
— Ай да Верховная! В первый раз вижу Волчицу такой испуганной.
Криво усмехнувшись, Верховная посмотрела на сестер.
— Что поделать? С дурами только так и управляться.
— Ну не такая уж она и дура, если стала вождем воинов.
— Кроме войны, она ничего не знает и не хочет знать. А ведь помимо глупого махания мечем есть еще и политика. Иногда хороший шпион в нужном месте стоит целого войска.
— Опять ты за свое, Верховная, — поморщились сестры. — Мы много лет жили в своем мире и обходились без них. Почему теперь ты так настаиваешь на этом?
— Все просто. Время не стоит на месте. Вы не раз заглядывали в мой волшебный шар и знаете, что в мире есть много всего, что могло бы пригодиться нам.
— Ты упряма, Верховная. Но что может нам угрожать? Войны мы не боимся. Каждая амазонка стоит двух, а то и трех самцов.
— Это в открытом бою. Но наши девы бьются по старинке, не зная многого из того, что известно в остальном мире. Соседние государства растут, богатеют, торгуют, изучают ремесла, а мы стоим. Замерли, как в болоте.
— Верховная! Ты порицаешь то, что завещано богиней?
— Богиня не завещала жить в темноте, как кроты. — Верховная строго оглядела сестер. — Все, что может быть использовано на благо и процветание королевства амазонок, должно быть использовано. Разве в бою выбросить плохой клинок и подобрать хороший зазорно? Нет! То же самое и с остальным. Это клинки, которые нужно использовать против врагов.
— Ну, нашего сословия это не касается. Роды не изменишь даже наукой, — презрительно протянула Старшая Мать.
— Глупая корова! Великая Мать! Ну почему в совет входят такие дуры?! Услышь мольбу своей служанки, вразуми этих недалеких! — Голос Верховной прозвучал неожиданно звонко в тишине зала, и, словно в ответ, в сером небе раздался гром. Все пораженно уставились на Верховную.
