Трент снова уселся за работу. Временами, когда он в задумчивости приостанавливался, его авторучка начинала следовать барабанному ритму. Судя по всему, этот диск был одним из самых его любимых. Пока день тянулся дальше, я то засыпала, то опять просыпалась, умиротворенная мягким рокотом барабанов и музыкальными шепотками. Периодические телефонные звонки заставляли приятный голос Трента мелодично опускаться и — подниматься. Получался предельно успокоительный звук. Я вдруг поняла, что с нетерпением ожидаю очередного телефонного звонка, лишь бы снова его услышать.
Наконец какой-то шум-гам в коридоре резко меня пробудил.
— Я сам знаю, где кабинет, — прогудел излишне самоуверенный голос, напоминая мне манеры самых надменных профессоров.
Последовал едва слышный упрек от Сары Джейн, и Трент встретил мой вопросительный взгляд.
— Будь оно все проклято, — пробормотал он, и в уголках его выразительных глаз собрались недовольные морщинки. — Я же сказал ему прислать кого-нибудь из своих сотрудников. — Затем Трент с необычной для него поспешностью принялся рыться в ящике стола. От этого грохота я окончательно проснулась и заморгала, спешно проясняя зрение. Трент тем временем направил пульт на проигрыватель. Свирели и барабаны умолкли. Затем он со смиренным видом швырнул пульт в ящик стола. Не будь я уверена в обратном, я бы подумала, что Тренту нравится проводить свой рабочий день в компании, так сказать, существа, перед которым ему не требовалось прикидываться кем угодно, кроме самого себя. Кем бы он ни был. К примеру, от его гнева на Фрэнсиса мой страхомер аж зашкалило.
Сара Джейн тактично постучала, затем вошла.
— Здесь мистер Фарис, мистер Каламак. Он хочет вас видеть.
Трент медленно перевел дух. Вид у него было недовольный.
— Давайте его сюда.
— Слушаюсь, сэр. — Оставив дверь открытой, Сара Джейн защелкала каблучками обратно в коридор. Вскоре она вернулась в сопровождении грузного мужчины в темно-сером лабораторном халате. Рядом с миниатюрной женщиной мужчина смотрелся сущим колоссом. Тревожно щуря глаза, Сара Джейн вышла из кабинета.
— Не сказал бы, что мне нравится ваша новая секретарша, — проворчал Фарис, когда дверь закрылась. — Сара ее зовут?
Трент встал из-за стола и протянул грузному мужчине руку. Его отвращение было надежно спрятано под совершенно искренней на вид улыбкой.
— Добрый день, Фарис. Спасибо, что так скоро пришли. Дело совершенно незначительное. Один из ваших сотрудников вполне бы подошел. Надеюсь, я не слишком помешал вашим исследованиям?
— Совсем не помешали. Я всегда рад на солнце выбраться. — Здоровяк пыхтел, как ключиком заведенный.
Затем Фарис с такой силой сжал укусы, которыми я вчера наградила Каламака, что улыбка Трента застыла у него на физиономии. Дальше тяжеленный мужчина так уверенно вклинился в кресло напротив стола Трента, как будто это была его личная собственность. Когда он задрал лодыжку на колено, полы лабораторного халата разошлись, демонстрируя просторные слаксы и блестящие ботинки. На отвороте халата бросалось в глаза темное пятно. От Фариса веяло запахом какого-то дезинфицирующего средства, который почти скрывал аромат красного дерева. Старые оспины испещряли кожу у него на щеках и мясистых ладонях.
Вернувшись к себе за стол, Трент откинулся на спинку кресла, пряча перевязанную ладонь под здоровой. Последовала безмолвная пауза.
— Итак, что вам нужно? — наконец пророкотал Фарис.
Мне показалось, что по лицу Трента пробежала вспышка досады.
— Вы, как обычно, прямы, — сказал он. — Можете ли вы мне что-то об этом сказать?
Трент указал на меня, и я затаила дыхание. Невзирая на по-прежнему досаждающую мне болезненную скованность, я в темпе залезла в свой домик. Фарис со стоном выбрался из кресла, и острый запах красного дерева буквально обрушился на меня, когда он подошел ближе.
— Так-так, — сказал он. — Ну ты и дурочка.
Я раздраженно заглянула в его темные глаза, почти затерянные среди кожистых складок. Трент обошел вокруг стола и присел на него спереди.
— Знаете ее? — спросил он.
— Лично? Нет. — Толстым пальцем Фарис слегка щелкнул по прутьям моей клетки.
