Потом вдруг взглянул на мешки в углу. Позже ему казалось, что кто-то таинственный притягивал его к этим мешкам.
Тонко заплакали стекла окон, перечеркнутые бумажными полосками.
Чиновник на цыпочках подошел к мешкам и сорвал печати. Он увидел почтовые марки. Марки только что отпечатанной в Берлине серии “Курлянд”.
Дрожащей рукой поправил на переносице очки в дешевой черной оправе. Скулы у него порозовели. “Судьба…” — прошептал он узкими, бескровными губами.
Судьба сделала его чиновником немецкого почтового ведомства. Судьба наделила его страстью к филателии. И вот теперь судьба давала ему два мешка негашеных, не бывших в употреблении и не обращавшихся марок. Он многое потерял за последние годы, многое… Но не чутье! Через несколько часов советские войска будут здесь, через несколько часов он станет единственным обладателем полной серии “Курлянд”.
“Пишите письма! Ха-ха!..”
— И он писал их — через много лет после войны. В ФРГ серия “Курлянд” пользовалась спросом, — продолжал Вольфсон.
— Этот чиновник — Рыбник? — спросил Сергей.
— Да. — Вольфсон посмотрел на Риту. — Прошу вас…
— При обыске в квартире Рыбника обнаружено шестьдесят пакетов с марками — они заняли всю машину при перевозке. Оценить все содержимое еще не успели. — Рита передохнула. — Экспертизой установлено, что пакеты с № 16 по № 28 — филателистическая коллекция, а пакеты с № 30 по № 60 — товар. “Материал”, как они его называли… Оценены четыре пакета. Стоимость марок, находившихся в них, — 6 тысяч 694 рубля 71 копейка; причем 3 тысячи 421 рубль 50 копеек — это марки зарубежные, остальные — советские.
— Покрупнее птица, чем Куралюн, а? — Вольфсон посмотрел на Сергея.
— Но как же он…
— Хитер, хитер! Скромный пенсионер! По предварительным подсчетам, его годовой “доход” от операций с марками — около восьми — десяти тысяч рублей в год.
— Новыми?
— Вот именно!
— Вот еще, как вы говорите, подробности, — вставила Рита. — Марок “Курлянд” им продано за границу на двенадцать тысяч.
— Рыбник не получал ни посылки, ни валюту за свои отправления, — сказал Вольфсон Сергею. — У ста сорока своих корреспондентов за границей он брал в обмен только марки. А потом перепродавал их нашим филателистам. Продавал по ценам, от трех до пятнадцати раз превышающим стоимость марок.
— Та-ак… — протянул Сергей и посмотрел на Риту. — Значит, еще одна история о марках, да? Оказывается, их можно не только читать, но и считать. Марки — та же валюта!..
— Грязная история, — сказала Рита.
Вольфсон кивнул.
— Грязные руки. Они из всего стараются извлечь прибыль, даже из романтического увлечения…
***
Некоторое время шли молча, потом Сергей спросил:
— Что же ты мне-то ничего не сказала?
Она тихонько рассмеялась, взяла его под руку:
— Просто меня пригласили для экспертизы совсем недавно, когда ты почти все раскрыл.
— Почти?
— Видишь ли, такое количество марок, какое они отправляли за границу, магазин в одни руки не дает. Я узнала, через кого эти бизнесмены их покупали.
Они вышли на набережную.
День выдался редкостный. В воздухе словно растворилась золотистая капелька солнца. Вода в Даугаве была спокойной, гладкой. Над ней замысловато петляли чайки и, коротко вскрикивая, садились на свои отражения.
— Приглашаю тебя на филателистическую выставку, — сказала вдруг Рита.
— Что-о?..
— “Африка вчера и сегодня”. Во Дворце пионеров. — Она улыбнулась. — Доклад будет делать Гешка. — И добавила: — Ты совсем его забыл…
— Приду, — сказал Сергей. — Обязательно приду!
***
Наряд Глаузиня сдавал смену.
— Были приняты теплоход “Черняховск” с грузом кубинского сахара, теплоход “Хорн Балтик” из ФРГ, шведский лесовоз… — говорил он, обращаясь к Сергею. — На отходе два финских судна и сейчас… — он посмотрел на часы, — через двадцать минут надо выходить встречать пароход из Глазго…
Глаузинь рассмеялся, легонько стукнул Сергея по плечу и, снова посерьезнев, протянул руку.
— Счастливого дежурства, товарищ старший инспектор!
…Вышли в Рижский залив.
Катер зарывался носом в волну, холодные брызги кололи лицо.
Сергей закурил, глядя на качающийся горизонт — туда, где между небом и морем висел дымок подходящего корабля, и покосился на свои петлицы.
