– Сойдет, – сказала она.
Лорд Перегрин обворожительно ей улыбнулся.
– Спасибо, мама! – произнес он, словно она сделала ему комплимент.
Потом он встал смирно, будто ожидал приказаний.
Вскоре он их получил. Ему предстояло сопровождать меня обратно в Дол-Холл и доставить мистеру Фортескью карточку своей матери, извещавшую, что леди Клара собирается навестить мистера Фортескью позже днем. Потом лорду Перегрину надлежало дождаться ответа, но пробыть в доме не более двадцати минут и не пить ничего, кроме чая и кофе.
– Не представляю, мама, какой он, по-твоему, держит стол, – весело заметил лорд Перегрин, – но, по мне, он не похож на человека, который предложит гостю шампанского в десять утра.
Она мрачно улыбнулась.
– Не сомневаюсь, – сказала она. – А потом сразу поезжай домой.
– Да, мама, – сказал он, по-прежнему улыбаясь.
Я решила, что меня отпустили, и встала, чтобы выйти. Леди Клара бросила на меня оценивающий взгляд.
– Если тебя подобающим образом одеть, ты будешь хороша, – произнесла она. – Вызову на завтра портного из Чичестера. Приедешь, с тебя снимут мерки для новой одежды.
– Благодарю вас, леди Клара, – вежливо сказала я.
Она протянула мне руку и подставила щеку для поцелуя, после чего я умудрилась выбраться из-за хрупкого столика и пересечь светлые ковры без приключений. По-моему, я толком не дышала, пока за нами не закрылась дверь и лорд Перегрин не повел меня прочь по галерее.
– Она тебя взяла в оборот, да? – спросил он.
– Да, – ответила я.
Он кивнул и остановился на верхней ступеньке деревянной лестницы, чтобы посмотреть на меня.
– Так это же хорошо, – ободряюще начал он. – Она раздобудет тебе женское платье. Я об этом размышлял, пока принимал ванну, но так и не придумал, где его взять. Я рад.
Я засмеялась.
– Я тоже рада, – ответила я.
– И ты будешь сюда приезжать! – сказал он. – Это же замечательно. Я боялся, что время будет тянуться невыносимо медленно, пока я уеду в Лондон, но мы с тобой сможем вместе кататься, я тебе все тут покажу.
– Спасибо, – отозвалась я.
– Да не за что, – от души сказал он.
Потом он взял меня за руку, и мы пошли через мраморный холл, словно были юными братьями, словно я родилась и выросла в таком доме. Словно мы были лучшими друзьями.
Перегрин сопровождал меня домой верхом на впечатляющем гунтере из материнской конюшни. Мистер Фортескью, увидев, что мы подъезжаем по аллее, вышел на террасу, и по его лицу я поняла, что ему не доставляет удовольствия то, что он видит меня с Перри.
Он пригласил Перри в дом и предложил ему чаю. Перри бросил на меня взгляд, закатив глаза, и милостиво согласился. Он сел в гостиной, мельком поглядывая на часы, слово в слово изложил материнское поручение и покинул нас, когда прошло ровно двадцать минут.
Мистер Фортескью устремил на меня серьезный взгляд.
– Ты привлекла внимание леди Клары, – сказал он. – Она не та женщина, которую я выбрал бы тебе в советчицы.
Я взглянула на него так же вызывающе, как когда-то смотрела на па.
– Вот как, – сказала я. – Что ж, вы хотели бы запереть меня здесь, как сельскую вдову, на пять лет?
Джеймс едва не ахнул и покачал головой. Он подошел к окну, откинул занавеску и выглянул наружу. Я не могла понять, почему он на меня не закричит, но потом вспомнила о манерах господ. Он дожидался, когда сможет снова со мной спокойно говорить.
Я подумала, что он дурак.
– Ты меня неверно понимаешь, – мягко начал он, повернувшись обратно в комнату. – Я не хочу запирать тебя здесь и не хочу указывать, как тебе жить. Ты можешь дружить, с кем пожелаешь. Но я не исполнил бы свой долг, не скажи я тебе, что у леди Клары в свете репутация мотовки, игрока и женщины опытной. Ее сын, лорд Перри, пока еще в университете, но и там он известен как игрок и горький пьяница.
Я взглянула на Джеймса с суровым лицом.
– Вы хотите сказать, что они недостойные люди, – без выражения произнесла я.
Джеймс кивнул.
– Мне жаль, что приходится о них дурно отзываться, и сплетничать я не стану. Но ты не знаешь мира, в котором они вращаются, и я должен тебе сказать, что они – неподходящее общество для юной леди.
Я улыбнулась.
