- Тк мгул, - провозгласил он, как раз когда я задумчиво жевал корешок, пытаясь предположить, что может случиться.
Прикинув, что сочетание "тк мгул" какое-то нелогичное, я попытался переспросить.
- Кун? - это значило "чего?".
- Тк мгул ых! - дополнил свой ответ Икрых.
А вот это уже более логично и понятно. Нам предстоит пойти на какое-то сборище, где надо будет быть вооруженными. Сборище это даже очень отлично, а вот, что пойти куда-то, то это вызывает большие опасения. Последний наш дальний поход был не очень удачным.
- Мге? - это переспросил Миур.
- Мге, - подтвердил Икрых.
Миур уточнил, все ли мы пойдем. Икрых ответил, что все.
Я ожидал, что мы пойдем немедленно, но Икрых высказался в том ключе, что надо хорошо подготовиться. Я попытался было догадаться, в чем может состоять подготовка. Но не угадал.
Икрых повелел всем нам - мужчинам этого племени - идти за ним. Женщины и коза грустно взглянули на нас. Видать, они уже знали, как мужчины готовятся к важным встречам.
Мы шли за Икрыхом. Топ-топ, шаг-шаг, травинка, веточка, шорох, звук, птица, Икрыхов зад. До важного места - а я так и воспринял его самым важным местом - мы добрались минут за двадцать. Я даже не предполагал, что здесь есть такое важное место. Это особая поляна с желтыми цветами.
Икрых подошел к краю поляны, а дальше раскинул руки и упал в цветы. Я думал, что делать. Не догадался. Тогда Миур повторил маневр нашего неформального вождя, Рыв тоже. Я тогда попробовал последовать их примеру. Но так опрометчиво падать в незнакомые кусты мне не хотелось.
Цветы большие, желтые, ласковые. Внезапно я увидел носорога, он плыл по небу и подмигивал мне желтыми глазами. А потом рядом заурчали розовые лошадки, а затем я вроде бы оказался дома. Мне было приятно и легко, но голова болела. А еще было много чего. Но все кончилось как-то не очень здорово. Меня тащили за ноги. Я попытался помычать, что мне плохо. Но выходило плохо. Я хотел было хоть знаками показать, что меня не надо тащить, но тоже совсем не смог этого сделать. Боль нарастала, но вот резко прошла. Я очнулся от весьма приятного ощущения легкости во всем теле. А затем понял, где я нахожусь. Лежу на мягком мху под хорошим таким деревом, похожим на оливковое. Да и запах приятный. Я повернул голову, ага, справа Икрых со своей Грей и заняты они таким нужным делом. Потом мне стало не до них. Татьяна не давала мне скучать очень долго, неправдоподобно долго. В какой-то момент до меня дошло, что цветочки те обладают эффектом виагры.
А потом я заснул, проснулся все тоже под тем же деревом. Икрых и Миур были на ногах, а вот Рыв нет. Он сопел и даже похрапывал.
- Гне кны ? - огромный прилив сил не соответствовал моим вчерашним подвигам, я, пожалуй, мог бы еще и еще.
- Жмр, - пробурчал Икрых.
Дальнейшие расспросы показали, что, когда мужчины уходят по очень серьезным делам, то обязаны доставить женщинам удовольствие, а потом уже можем отправляться по своим делам.
Меня поразил этот разумный обычай, и впервые я усомнился в неважной роли женщины здесь. Если уж о них так думают, то они центр нашего племени. Но обдумать такие сложные умозаключения, мне не удалось. Мы отправились в путь.
Путь был неблизким. Нам предстояло идти пять дней. Пять суток пути. На сон по пять часов в сутки. На третьи сутки сменился ландшафт. Если до этого было приемлемо, то сейчас стало страшно. Я бы мог, наверное, это описать одним словом - пустыня. Я такое видел только в Израиле. Десять минут от Иерусалима и пустыня. Там бедуины и песок. Вот и здесь было тоже так. Мы прошли по краю этого ужаса. Но, что удивительно там тоже жили ящеры, и кипела борьба за выживание. Звери в пустыне, которых мне удалось увидеть, отливали неким красным цветом. Может солнце, а может песок сотворили с ними это.
На привале мне удалось спросить Икрыха о том, как долго мы будем обходить этот песочный беспредел. Икрыху пришлось мне объяснять то, что это особая зона. Обойти его по краю можно за сутки. А если я хочу знать размеры, то могу проверить сам. А тем более, что никто о размерах этой местности рассказать не может. Каждый, кто попытался съесть отсюда животное, умирал. А также каждый, кто пытался пройти эту пустыню насквозь, не возвращался.
