– Валера, Александра. – Сухарев пожал руку детективу и Фене. – Мне снова нужна ваша помощь. На этот раз все еще более серьезно. Сегодня утром мой сын исчез. Я пришел будить его около семи утра, постель была разобрана, но пуста. Телефон не отвечает, в «Джазе» его нет, у друзей – нет, машины Митьки тоже нет. Лина мотается по городу, но я уверен, что она его не найдет. Пожалуйста, отыщите его!
Феня посмотрела на Валерку, тот ответил ей поощрительным взглядом.
– Николай Александрович… – обратилась она к Сухареву.
– Просто Ник, – попросил он.
– Хорошо, Ник, мы вам поможем. У нас есть идеи, но на этот раз вы не должны скрывать от нас правду.
– Какую именно?
– О том, что произошло у вас в семье семь лет назад. Это ведь ваш сын убил Ермолова и Пряничникову, так? И еще: объясните, пожалуйста, ваши отношения с женой, с Жанной Арнаутовой и с Кристиной Пряничниковой.
Ник вдруг сел на диван так резко, будто у него подкосились ноги. Следом за ним расположился в кресле Валерка, но гораздо более изящным способом. Присела и Феня.
Детектив продолжал молчать, он давал ей полный карт-бланш, и это была отличная возможность наконец-то доказать ему, что в расследовании преступления важна даже сентиментальная чушь.
Ник наконец разлепил губы.
– Вы уже все знаете!.. Раз так, то нет больше смысла молчать. Да, мы с Линой скрывали правду, не хотели, чтобы люди узнали, что мой мальчик натворил. Поверьте, ему и так непросто, а если бы все знали о его преступлении, то он бы не выдержал.
«Медичи» сжал руки в кулаки.
– Вы обязаны поклясться, что никому не расскажете правды.
– Нет смысла в этом сомневаться, – заявил Валерка.
– Что же, – произнес Ник, – раз нет смысла…
Он снова замялся, и Феня уже начала искать подстегивающие слова, но Ник заговорил и без них:
– Все было очень сложно, – горестно сказал Ник. – Мы все запутались, запутали ребенка, в итоге погибли двое ни в чем не повинных людей. Сразу скажу, что Кристина Пряничникова была женой моего друга, к тому же мы с ней плохо ладили, иными словами, она не была моей… гм… любовницей. А вот Жанна была… уже несколько лет. У нас не очень-то сложилось, я хотел с ней расстаться. Узнав об этом, она взялась шантажировать меня…
– Вашим признанием в убийстве жены, – дополнила его рассказ Феня. – Только вы жену не убивали, но это уже совсем другая история.
Глаза Валерки расширились. Он сумел погасить приступ любопытства, только схватившись за сигарету.
– Кто вам рассказал? – спросил Ник и ответил себе сам: – Не важно. Да, все так и было. Из-за шантажа Жанны наши отношения с Линой сошли на нет. Мы продолжали жить в одном доме, но только ради Митьки, между нами была стена. Потом Лина встретила того парня, Сашу Ермолова. Я уважаю ее чувства к нему, она до сих пор не может себе простить, что втянула его в наше семейное светопреставление. А все равно я любил ее, и она мучилась… И вот Лина решает уйти, Митя берет мой револьвер, приходит к Ермолову, видит в его постели блондинку, стреляет в обоих…
Похлопав себя по карманам, Сухарев вытащил пачку сигарет и закурил. Феня не удержалась от вопроса:
– А как Кристина оказалась у Ермолова?
– Она как-то влезла в квартиру парня, пока тот спал, хотела соблазнить его и записать это на камеру. Запись постельной сцены они с Жанной собирались подарить Лине. Ну, насолить ей, что ли? – невнятно пояснил он. – Только на записи оказалась не постельная сцена, а сцена убийства. Так я узнал, что натворил мой сын.
Ник стиснул зубы и опустил голову.
2
Валерка взглянул на Феню, она поняла, что надо продолжать разговор. Дожимать.
– И теперь он пропал, – сказала Феня. – И вы не знаете, где он и что затеял?
– Да.
– А как вы думаете, какое впечатление произвела на него ваша встреча с Жанной в «Центральном»? – поинтересовалась она.
Сухарев поднял голову, разглядывая ее медового цвета глазами.
– Вы и это знаете, – произнес он с особой интонацией, – очень профессионально, но не очень приятно.
Валерка склонил голову, будто бы ему сделали заслуженный комплимент, хотя Сухарев даже не смотрел в его сторону.
– Та встреча – это не важно. – Ник сцепил пальцы в замок.
