– Меня Виктором зовут, – представился дядька.
Феня и Эльдар представились в ответ.
– А почему у вас тут так много сгоревших домов? – спросила Феня.
– Поджигают! – ответил Виктор. – Я же тут теперь вроде как председатель кооператива, так что это теперь и моя забота. А как тут заботиться? Надо просто охрану нанять, а денег нет. Постоянно тут проживают процентов десять хозяев, остальные только летом наезжают, да и то не все. Нет средств на хорошую охрану, а плохая – и вовсе ни к чему!
У Эльдара тоже был вопрос:
– Но кто же поджигает дома?
– Ох, да я откуда знаю? Некоторые думают, что это строительная компания затеяла.
– А что за история со строительной компанией? – поинтересовалась Феня.
– Да хотят нас купить, снести все наши дачи, – посетовал Виктор. – Но не получается. От этого мерзавца, Кострищева, с полгода назад стала по дворам сотрудница ходить, предлагать деньги за дома. Ну, кое-кто продал, а другие стали ерепениться, цены загинать. Компания и отступилась, как я слышал.
Эльдар предположил:
– Так он и поджигает! Глядите, мол, что с вашими домами будет, если не продадите их мне!
Виктор неопределенно вздохнул, и это могло означать что угодно.
– Вы тут аккуратнее гуляйте, – посоветовал он на прощание.
2
В кармане Фениной куртки зазвонил телефон. Поотстав от Эльдара, Феня ответила на звонок.
– Феня, ты можешь говорить? – Кажется, Наталья собиралась сообщить нечто важное.
– Могу, но тихо.
– А что ты делаешь? – таинственным тоном спросила Наташка.
И тут Феня сглупила:
– Ловлю поджигателя в дачном кооперативе твоей мамы.
– Поджигателя?! – возопила подруга.
Феня ужаснулась: она сболтнула то, что обещала Славовне скрывать.
– Ой, я лошадь… Наташа, умоляю, не говори маме, что я проболталась!
Наталья на это строго ответила:
– В таком случае ты несешь полную ответственность за жизнь и здоровье моей мамы!
– Твои слова ничего не меняют, – улыбнулась Феня. – Я и раньше несла… А ты мне хочешь рассказать об Арнаутовой, не так ли?
– Да, хочу. Я покопалась в памяти, поговорила с людьми, собрала инфу. Значит, так: Жанна была в любовницах Ника долгие годы, но он на ней не женился. Вместо нее он женился на Лине, школьной учительнице своего сына. И тогда Жанна стала шантажировать его тем признанием – в убийстве жены. Чтобы удержать, как ты понимаешь.
– Но то признание было ошибочным, – вспомнила Феня Натальин предыдущий рассказ. – Нику ничего бы не было, если бы она передала его в полицию.
– А Ник не этого боялся. Он не хотел, чтобы его сын узнал про то, каким человеком была его мамаша и как он ударил жену. Митька свою мать, наверное, и не помнит, а тут такая грязь!
– Боялся причинить сыну боль, – объяснила Феня. – Отцовский инстинкт.
– Да, – согласилась Наталья. – Слушай, я спешу. Офис Жанны находится в бывшей гостинице «Уют», помнишь, это неподалеку от нашей школы?.. Перезвоню тебе позже – поболтать, ладно?
– Ладно.
Убрав телефон в карман, Феня догнала Эльдара.
Очередная улица кончилась. Эльдар, а следом за ним и Феня свернули на перпендикулярную улицу и удивились. В давние времена это была Санта-Барбара дачного кооператива. Несомненно, именно здесь и стояли дома самых больших гродинских шишек пятидесятых—шестидесятых годов прошлого века. Вот они, добротные двух– и трехэтажные строения на приличном расстоянии одно от другого, с красивыми заборами, окруженные старыми плодовыми деревьями.
– Жили же люди! – восхитился Эльдар.
– Кто раньше жил, тот и сейчас живет, – бездумно выдала Феня псевдонародную мудрость.
На богатой улице светящихся электричеством окон было больше. Сквозь резные решетки заборов и небрежно завешенные окна можно было рассмотреть и хозяев – чаще всего людей немолодых, состарившихся детей тех, кто строил эти дома.
Заглянув в одно из окон, Феня потянула спутника за рукав. Он остановился с ней рядом, удивленный зрелищем. В большой гостиной, обставленной когда-то дорогой импортной мебелью, свезенной из городской квартиры в дачный дом на пенсию, сидел лохматый старик с клочковатой бородой. У него было красное лицо с раздутым пористым носом, а одет был дед в живописное рванье, будто украденное из костюмерной театра.
