Я ловлю себя на том, что молюсь всем богам: иудейскому, мусульманскому, не забываю и о Будде. Имя не имеет значения, если они удерживают меня в жизни. Главное, чтобы меня к ним не призвали! Еще не время.
Я бормочу «Отче наш». К религии всегда обращаются в критические моменты. Но я не сектантка. Я ловлю себя на том, что молюсь всем богам: иудейскому, мусульманскому, не забываю и о Будде. Ведь Бог, должно быть, по сути, один для всех. А почему нет? Имя не имеет значения, если они удерживают меня в жизни. Главное, чтобы меня к ним не призвали! Еще не время. Я не могу покинуть Рэя, Кати, Селию, Мелани. Моим внучкам еще нужна бабушка. Я должна сопротивляться ради них и ради мамы, папы, моих братьев, моей сестры, всей моей семьи, всех моих друзей. Жизнь пока еще мне не наскучила, несмотря на все ужасное и абсурдное, что появилось в ней с какого-то момента. Я сама себе удивляюсь: в этом неподвижном теле все еще сохраняется немало энергии.
Боги меня слышат. Они не призывают меня к себе. Я не заметила тот знаменитый туннель, о котором регулярно рассказывают в «Опытах неминуемой смерти». Я пока еще не оказалась рядом с влекущей пустотой. Я еще не на краю той самой дыры, в которую, как говорят, соскальзывают охотно, без сопротивления, притянутые светом, облегчением, обещанием блаженства. Я не вижу моих умерших близких. Не вижу никого, кто бы меня ждал в белом прозрачном платье с нежной улыбкой на устах. Наверняка я уже недалеко от этого мира без боли. Никогда еще я не была так близка к нему, но я пока не перешла на другую сторону. Я не покинула земной мир, единственный, который мы знаем, эту долину слез, но еще и счастья, где меня ждут те, кого я люблю и кого хочу обрести снова. Это факт. Даже если другие сомневаются.
Я не переживаю и опыта «отделения от тела», когда человек покидает телесную оболочку и сверху смотрит на свое вытянувшееся на кровати тело.
Я вижу лишь огромную черноту и цветную пленку своих мыслей.
Кати меня увещевает:
— Мамочка, проснись! Ты нам нужна. Ты нужна твоим внучкам. Они ждут тебя, чтобы вместе подняться на вершины Альп.
Я здесь, доченька моя, не беспокойся. Я здесь, просто за занавесом. И я стараюсь, как могу, отодвинуть его.
Глава 11. Электронная тревога
Мой брат Поль возле моей постели. Я его узнала. Я так привыкла к темноте, что кажется, будто вижу тех, кто пришел меня навестить. По-моему, Поль впервые пришел ко мне в больницу. Я счастлива чувствовать его рядом. Родственные связи — это так важно. Пять братьев и сестер — целое племя. А племя полезно, если нужно защищаться. Я не слишком хорошо слышу разговор, но до меня доносится слово «гроб». И мое расположение духа сразу меняется: смутное ощущение счастья продлилось недолго. И снова душу как будто окутало ледяное покрывало. Проклятие, как же им сказать?! Как заставить их понять…
Поль разговаривает со мной.
Его голос дрожит. Как будто он вот-вот заплачет:
— Анжель, маленькая моя сестренка, ты же не уйдешь, не попрощавшись со мной? Ты же не поступишь так с нами? Ты же не уйдешь вот так, ничего нам не сказав.
Я заканчиваю фразу за него: «Без единого слова, без улыбки». Но я все время произношу слова, все время улыбаюсь! Вот только не сейчас: на моем лице гримаса печали. Я дрожу, я икаю от боли. Моему брату удалось заставить плакать мое каменное тело.
И тут раздался голос в коридоре:
— Прошу вас, идите сюда! Быстрее! Здесь проблема!
Аппараты начинают звенеть.
Монитор кардиографа, который измеряет электрическую активность сердца, волнуется. И Поль тоже.
Те, кто входит в палату, намного спокойнее.
— Не волнуйтесь.
— Что происходит? Что-то случилось? Она же не умирает?
Ему не отвечают. Он забывает, что для них я уже мертва. Для них я всего лишь тело, подключенное к аппаратам. Это просто механика, и ничего больше.
В конце концов аппараты успокаиваются. Поль, без сомнения, как и все мои близкие, остается в состоянии глубокого недоумения. Надо ли радоваться, когда аппараты гудят или когда они сходят с ума? По сути, если я умираю, то, значит, все еще жива!
Мне так бы хотелось ему ответить. Эта электронная тревога не была знаком смерти. Совсем наоборот: она — проявление жизни. Моей жизни.
