— А автомобиль?
— Обнаружен уже третий желтый «ситроэн», но пока не тот.
— Жанвье ты звонил?
— В восемь он меня сменит.
— Если кто-нибудь спросит, буду наверху… Пусть диспетчер соединит.
Спать Мегрэ не хотелось, но он чувствовал себя отяжелевшим, движения стали замедленными. По узкой лестнице поднялся на чердачный этаж Дворца правосудия, куда публику не пускали. Приоткрыв дверь с матовым стеклом, увидел Мерса, склонившегося над каким-то прибором, пошел дальше и добрался до дактилоскопической картотеки.
Не успел он и рта раскрыть, как эксперт-дактилоскопист покачал головой:
— Ничего не обнаружено, господин комиссар.
Иными словами, «Нинин муж» ни разу не преступал французских законов.
Выйдя из помещения, Метра направился к Мерсу. Сняв пальто, после некоторого колебания развязал душивший его галстук.
Мертвеца здесь не было, но он, казалось, находится тут, а не в секции, куда поместил его сторож института судебной медицины.
Говорили мало. Оба продолжали работать, не заметив, что в окно мансарды проник солнечный луч. Стоявший в углу манекен на шарнирах пригодился Мегрэ и на этот раз.
Выколотив одежду убитого, Мерс исследовал пыль.
Теперь этой одеждой занялся Мегрэ. Осторожно, словно художник-декоратор, принялся надевать на манекен (он был примерно того же роста, что и убитый) сорочку и брюки.
Едва комиссар успел надеть на манекен пиджак, вошел Жанвье, бодрый и веселый: ведь он спал в собственной постели и поднялся с рассветом.
— Они-таки замочили его, а, шеф?
Взглянув на Мерса, Жанвье подмигнул: шеф, видно, сегодня не расположен к разговорам.
— Нам только что сообщили еще об одном желтом автомобиле. Люка его осмотрел. Это не тот, что нам нужен. И потом, номер оканчивается на девятку, а не на восьмерку.
Мегрэ отступил на шаг, чтобы полюбоваться своей работой.
— Ничего не замечаешь? — спросил он детектива.
— Минутку. Нет. Никак не пойму… Тот человек был не такой высокий. Пиджак вроде коротковат…
— Это все?
— Разрез от удара ножа не широк…
— Больше ничего?
— На нем жилета не было.
— Что меня поражает, так это то, что пиджак из иного материала, чем брюки. И иного цвета.
— Бывает и так.
— Одну минуту… Хорошенько взгляни на брюки. Они почти новые. А пиджак от другого костюма и куплен года два назад, не позже.
— Похоже, так оно и есть.
— А ведь человек этот, судя по носкам, сорочке и галстуку, очень заботился о своей внешности. Свяжись с «Подвалами Божоле» и другими бистро… Попробуй выяснить, были ли на нем пиджак и брюки разного цвета.
Пристроясь в уголке, Жанвье принялся обзванивать все кафе по порядку. Голос его создавал в комнате как бы фоновый шум.
— Говорят из уголовной полиции, — монотонно повторял он. — Я инспектор, с которым вы вчера разговаривали… Не могли бы вы сказать…
К сожалению, тот человек нигде не снимал пальто. Возможно, он его расстегивал, но никто не заметил, каков был цвет его пиджака.
— Что ты делаешь, когда приходишь домой?
Жанвье, женатый всего год, улыбнулся.
— Жену целую…
— А потом?
— Усаживаюсь, она мне домашние туфли несет.
— Потом?
Поразмыслив немного, сыщик хлопнул себя по лбу.
— Понял! Пиджак снимаю…
— Дома ты носишь какой-то особенный пиджак?
— Да нет… Просто надеваю какой-нибудь старый, в нем как-то удобнее себя чувствуешь.
После этих слов убитый незнакомец стал им вроде бы ближе. Вот он пришел домой, возможно, поцеловал жену, как Жанвье. Снял новый пиджак и надел поношенный… Закусил.
— Какой сегодня день?
— Четверг.
— Выходит, вчера была среда. Ты часто ешь в ресторанах? В дешевых ресторанах, вроде тех, где наш знакомый был, видно, завсегдатаем?
С этими словами Мегрэ натянул бежевый плат плечи манекена. Накануне, примерно в то же время или чуть позже, когда владелец его вошел в «Подвалы Божоле», вон там, чуть не на глазах у них, стоило лишь посмотреть в слуховое окно на противоположный берег Сены, плащ этот был на плечах живого человека.
И человек этот обратился к Мегрэ. Не просто комиссару или детективу или же, наподобие тех людей, что считают свое дело особо важным, к самому начальнику уголовной полиции.
Ему нужен был именно Мегрэ.
«Вы меня не знаете», — признался он, правда, прибавив: — «Вы встречали мою жену Нину…»
