Луса подавила зевок. Ночи были такие короткие, что она совсем не успевала выспаться. И еще она постоянно была усталой и голодной. Внезапно ей захотелось вернуться в Медвежатник, но ведь он был так далеко отсюда… Все равно не дойдешь, так зачем попусту сердце рвать?
«Правильно ли я сделала, что убежала оттуда? Токло даже слышать не хочет о том, что я должна ему сказать. Может, он прав, и черным медведям не по пути с гризли?»
— Видишь вот эту траву? — прервал ее размышления Уджурак. Он показал ушами на высокое растение с длинными темными листьями и желтыми цветочками. — Оно отлично залечивает раны и царапины. Когда плосколицый выстрелил в меня из своей смертельной палки, Токло нашел такое растение, и мне сразу стало лучше.
Подбежав поближе, Луса обнюхала траву. От нее исходил острый горьковатый запах.
— Это можно есть? — с надеждой спросила она.
Но Уджурак только весело заурчал.
— Нет, нужно просто разжевать листья и намазать рану получившейся кашицей. А так она невкусная.
— Жаль. Я так есть хочу, — вздохнула Луса. — Откуда ты знаешь, какие растения целебные, а какие просто съедобные? — поинтересовалась она.
Уджурак замер, глядя куда-то вдаль.
— Не помню, — ответил он, пожав плечами. — Наверное, мама когда-то меня научила.
— А где ты жил со своей мамой? — спросила Луса. — Вы были одни или жили с другими медведями?
— Не знаю, — мотнул головой Уджурак и указал еще на одно растение. — Вот это можно есть, хотя это и не настоящая медвежья еда.
Листья этого растения на свету слегка отливали голубым, а росло они большими густыми кустами. Луса подозрительно обнюхала ближайший кустик, потом оторвала пару листиков и осторожно разжевала. Листья приятно похрустывали на зубах, но на вкус оказались совершенно пресными и водянистыми.
— Фу, — скривилась Луса. — Ягоды гораздо вкуснее!
— Нужно поесть, — сказал Уджурак, откусывая лист. — Это даст нам сил идти дальше.
Нехотя Луса пожевала еще немного. Жалкие листочки нисколько не утолили ее голода, а сухие стебли застревали в зубах.
«Нужно как можно скорее найти еду получше!» — подумала она.
Токло даже не подошел к кустам, а сразу направился к росшему неподалеку дереву и принялся обнюхивать корни. Луса решила, что он поедает насекомых, но ничего не спросила.
— Тут неподалеку кружит еще один орел, — пробормотал Уджурак, поднимая морду к небу. — Каким сильным я был, когда парил в небесах, каким быстрым! — прошептал он себе под нос, но шедшая рядом Луса все равно услышала. — Разум орла похож на коготь, нацеленный на дичь. Вот только дичи кругом мало. Всюду плосколицые. Вокруг осталось все меньше пустых, диких мест.
— А как же горы? — напомнила Луса. — Там сколько угодно пустых мест, и плосколицые туда не забираются.
— Они все равно придут, они уже в пути, — Уджурак говорил тихо, словно все еще представлял себя парящим над равниной на мощных орлиных крыльях. — Когда-то орлы думали, что мир принадлежит им. А теперь им приходится бороться за каждый кусок дичи.
Пока они болтали, Токло ушел далеко вперед. Земля вновь начала медленно подниматься, а узкая тропка утонула в зарослях кустарника, так что Луса едва различала бурую шерсть гризли, мелькавшую среди ветвей. Внезапно Токло остановился и грозно обернулся:
— Вы идете или нет?
— Да, подожди нас! — закричала Луса, поспешно бросаясь догонять его. Уджурак посеменил следом.
Вскоре после полудня каменная тропа вновь разделилась на множество мелких дорожек, а за деревьями показались стены берлог плосколицых.
— Тьфу! — проворчал Токло, так резко остановившись, что Луса с разбегу врезалась ему в спину. — Тут мы не пройдем.
Подошедший Уджурак с любопытством осмотрел каменные стены берлог и осторожно принюхался.
— Пахнет огнезверем, — прошептал он.
У Лусы даже лапы зачесались от нетерпения. Эти два гризли никогда не общались с плосколицыми, откуда им знать о восхитительной еде, которую можно найти на дне больших серебряных контейнеров во дворе берлог? Шумно посопев носом, Луса уловила волшебные запахи чего-то съедобного.
— Нет, надо идти дальше! — громко заявила она. — Я знаю, где найти еду!
Токло грозно уставился на нее.
