Сегодня их встречал тот же шофер, и на его лице не было ни намека на удивление. Возможно, он ее просто не узнал. По правде говоря, она сама себя не узнавала. На ней была одежда от‑кутюр, подчеркивающая достоинства фигуры, а ее сапоги и сумка стоили целое состояние. Она выглядела как жена миллиардера, но внутри оставалась все той же скромной Люси из Мильтона, с ее переживаниями и комплексами.
Но если она не хочет испортить им обоим медовый месяц, ей придется хотя бы на время о них забыть.
Дракос молчал, когда они ехали на его виллу, стоящую на вершине утеса. Он чувствовал, как напряжение последних недель уходит. Дело было не только в сексе с молодой женой. Самым сильным чувством, которое он сейчас испытывал, было чувство удовлетворения, потому что все получилось так, как он запланировал. Он нашел подходящую мать для своего приемного сына и женился на ней.
Восторженный голос Люси прервал его размышления, и он улыбнулся.
– Дракос! Посмотри вон туда. Что это за птица?
Дракос посмотрел, куда она указывала.
– Это сапсан. Ты никогда раньше их не видела?
– Не знаю. Даже если я и видела этих птиц, то не знала, как они называются.
– А еще называешь себя сельской девушкой, – поддразнил ее он.
– Я жила всего в часе езды от Лондона. Не такая уж это и глушь, – возразила она, продвинувшись ближе к окну, чтобы рассмотреть сапсана. – Какая быстрая и грациозная птица.
– И опасная для мелких грызунов.
– А море какое синее. – Повернувшись, Люси посмотрела на Дракоса: – Может, сходим поплаваем.
– Сейчас декабрь, Люси, – напомнил ей он.
– Британцы плавают в любую погоду. Недавно в газетах было фото женщины, которая ломом разбивала лед, чтобы искупаться.
– Не уверен, что могу доверить тебе лом, – рассмеялся он. – Возможно, мы искупаемся, но не сегодня. Я планирую провести сегодняшний день в постели со своей прекрасной женой.
Люси хотелось попросить его не говорить ей подобных вещей. Она знала, что не красавица, и не хотела верить словам, которые могут заставить ее мечтать о несбыточном.
Они приехали на виллу, где весь персонал выстроился в ряд, чтобы их поприветствовать. Только поздоровавшись со всеми, Люси заметила огромную рождественскую елку, которая блестела яркими огнями в просторной гостиной.
– Не знала, что в Греции ставят елки на Рождество.
– Мы их тоже любим. Для того чтобы их ставить, снег и мороз не обязательны. В сочельник дети поют рождественские гимны и носят кораблики, раскрашенные золотой краской. И конечно же, мы дарим друг другу подарки.
Люси подумала о скромном подарке для Дракоса, который лежал у нее в чемодане. Когда они поднялись в просторную спальню, окна которой выходили на Средиземное море, она поняла, что эта вещица будет жалко выглядеть на фоне роскошного интерьера виллы.
– Сейчас здесь все по‑другому, – застенчиво произнесла она, осматривая комнату.
– Я решил сделать ремонт в спальне перед твоим приездом сюда.
– Почему?
– Разве это имеет значение?
– Думаю, имеет, – ответила она. – Разве муж и жена не должны быть откровенными друг с другом?
– Я просто подумал, что было бы неплохо начать все с чистого листа, – сказал он после небольшой паузы.
– Ты имеешь в виду, что мы не будем пользоваться простынями, на которых ты спал с другими женщинами?
Он слегка поморщился:
– И это в том числе.
Люси кивнула, хотя ее глаза зажгло от подступивших к ним слез. Эта реакция была странной, поскольку Дракос не скрывал, что до нее у него было много женщин.
– Ты не будешь скучать по тому разнообразию в интимной жизни, которое было у тебя до сих пор? Хотя, возможно, я ошиблась, предположив, что ты намерен отказаться от этого разнообразия. Мы с тобой не обсуждали, будет ли у нас открытый брак.
Дракос знал, что ей трудно говорить о таких пикантных вещах, и его восхитила ее искренность.
– Мне казалось, я ясно дал тебе понять, что буду верен своей жене, – серьезно произнес он. – Потому что я знаю, какой разрушительной может быть неверность. Я не собираюсь тебе изменять, Люси, потому что ты прекрасно мне подходишь в сексуальном плане. – Он сделал глубокий вдох. – Но сейчас мне трудно говорить, потому что мое желание уложить тебя на кровать и заняться с тобой любовью сильнее всего остального.
