Ноэль даже топнула ногой от негодования.
– Не смей мне указывать, что я должна делать! Я уже не секретарша твоего отца, я его жена! И не потерплю, чтобы ты свысока разговаривала со мной!
– Я не делаю ничего подобного. Но мне кажется, ты не понимаешь, какими опасными могут быть последствия перенесенного им потрясения… Я хотела бы объяснить тебе клинические…
– Не надо! Я не одна из твоих сестер, которые бегают, как дрессированные мыши, стоит тебе щелкнуть пальцами.
Не очень-то приятно, когда на тебя смотрят с такой злостью… Луиз даже стало нехорошо под взглядом этих колючих зеленых глаз. Ноэль была великолепна, и никто с этим не спорил. Но Луиз понимала, что это всего лишь оболочка. С первой их встречи, когда Ноэль стала работать у отца в качестве секретарши, Луиз почувствовала ее неприязнь. Но тогда ей даже не приходило в голову, что холеная блондинка заинтересуется ее отцом, который был на двадцать лет старшее ее! Когда отец признался, что встречается со своей секретаршей, Луиз долго не могла прийти в себя после столь шокирующей новости и не скрыла своей отрицательной реакции.
Теперь она жалела об этом. Ей хотелось подружиться с Ноэль, понравиться той, хотя бы ради отца. Она очень старалась обрести в ней подругу, когда поняла, что отношения Ноэль с отцом стали настолько серьезными, что у нее скоро появится мачеха. Но все было бесполезно:
Ноэль возненавидела Луиз.
Вот и сейчас она с раздражением уставилась на падчерицу.
– Между прочим, он не один дома! Миссис Норт делает уборку, и я попросила ее присмотреть за ним. Он лежит на диване и смотрит телевизор. По-моему, с ним все в порядке. А если он расстроен, то так ему и надо! Не будет носиться как сумасшедший. Он мог убить этого человека!
Луиз побледнела, понимая, что Ноэль права.
– Но он остался жив, слава Богу!
– А если бы умер, это была бы твоя вина! – Мачеха прямо-таки выплюнула эти слова, истинность которых Луиз не могла отрицать.
Ноэль с триумфом наблюдала за ней, спеша закрепить победу.
– Если бы ты не позвонила Гарри и не устроила весь этот шум, он бы не помчался домой, как демон из преисподней!
У Луиз вытянулось лицо. Как бы ни желала она, чтобы время повернулось вспять, уже ничего невозможно было исправить. Если бы можно было изменить ход событий! Но, увы, людям сие не дано. Поступки нанизаны, как бусины на нитку, и один неизбежно приводит к другому. Она позвонила отцу в минуту сильной обиды, и он ринулся домой, чтобы успокоить ее. Если бы не это, не было бы автокатастрофы, Закари Уэст не лежал бы на больничной койке, почти на пороге смерти, а ее отца не ждало бы судебное разбирательство за превышение скорости и опасную езду… Или даже что-нибудь похуже, если только Уэст не выздоровеет! По ее спине пробежали мурашки. Что будет, если он не поправится?.. Об этом Луиз даже не могла думать.
– Ты всегда была эгоистичной и избалованной! – продолжала Ноэль, и Луиз непонимающе уставилась на нее.
Так ли это в действительности? Может быть, ей не следовало сердиться на забывчивость отца. Он всегда был рассеянным, и ей постоянно приходилось напоминать ему о своем дне рождения. Но в последнее время они так редко виделись, что сделать это было нелегко.
Она позвонила ему неделю назад, чтобы спросить, не могут ли они вместе пообедать. Отца не было на месте, и она просила передать просьбу Ноэль. Та, естественно, этого не сделала, а, наоборот, уговорила Гарри пойти на один из бесконечных деловых ланчей, которые сама обожала. Ноэль твердо решила вытеснить дочь из жизни своего мужа. А тот словно не замечал борьбы, которая шла между двумя женщинами.
Как ни странно, Луиз вполне могла понять Ноэль: не так уж приятно иметь падчерицей свою ровесницу. Это лишний раз подчеркивало разницу в возрасте между супругами. Ноэль также ревновала их друг к другу. Гарри Гилби очень любил дочь, что напоминало новой жене о рано умершей матери Луиз.
Дочь была очень похожа на мать, фотографии которой наполняли дом, когда Ноэль впервые появилась в нем. Анна Гилби была гибкой, очаровательной женщиной, умершей от сердечного приступа в сорок лет. Но остался ребенок, живое напоминание о женщине, на которой Гарри женился, когда ему было всего двадцать!
