– Ни о чем подобном я сейчас не думаю. Мне необходимо прилечь.
Он встал и принялся вышагивать по каюте. Не больше чем через три шага Корд уперся в стену, развернулся и пошел назад. По тому, как напряглась вся ее фигурка, он понял, что все произойдет не так легко, как он надеялся.
– Ну, тогда давай ложись, – проворчал он. Она абсолютно ничего не делала, чтобы как-то разбудить его желание, но он чувствовал, что ей это и так удалось. Может, за это следовало благодарить неподходящую по размеру ночную рубашку и соблазнительно открывшиеся груди. К тому же, он действительно очень давно не был с женщиной. Пожалуй, стоило узнать, невинна ли она.
– Ты ведь еще девушка, правда? Удивленный взгляд сказал ему больше, чем любые слова.
«Значит, помощи от нее ждать не приходится», – решил Корд. Как жаль, что Александр мертв! Кордеро был уверен: его кузен наверняка знал бы, как ухаживать за такой девушкой, как заставить ее расслабиться, ловко лишить девственности и даже заставить думать, что это произошло по ее собственному желанию. Несмотря на то, что все эти годы Алекс хранил верность своей Джульетт, он оставался настоящим светским львом, которого обожали все без исключения дамы. Сейчас Корд не мог не подумать о том, что лучше, пожалуй, было поступить не самым благородным образом и первым делом все-таки отказаться подписывать брачный контракт.
Селин легла на койку, свернувшись в клубочек. Как только Корд вошел в каюту, ей показалось, что помещение уменьшилось раза в три. Здесь теперь во всем чувствовалось присутствие мужчины. Вот и сейчас он стоял перед ней такой огромный, почти касаясь головой потолка, уперев в бока сжатые в кулаки руки, и смотрел на нее сверху вниз! По выражению его лица она легко догадалась: презрение борется в нем с желанием.
Вновь раздался звук, похожий на протяжный стон, – это скрипела обшивка корабля. Расстегнув сюртук, Корд принялся стягивать его с себя. Она закрыла глаза.
– Не засыпай, – предупредил он. Быстрым движением он расстегнул пару верхних пуговиц рубашки, сдернул ее через голову и отбросил в сторону.
– Как будто я могу это сделать, – проворчала Селин себе под нос, чувствуя, что, когда судно качнет в следующий раз, она просто скатится с кровати на пол.
– Ну, что происходит теперь? – прошептал Эдвард.
Он стоял, опираясь рукой на плечо своего приятеля, а Фостер тем временем прижался ухом к двери, ведущей в смежную каюту.
– Они все еще разговаривают, – так же тихо ответил Фостер. – Кажется, Кордеро ходит взад-вперед. Я слышу его шаги.
– Думаешь, они все-таки это сделают? Фостер приложил палец к губам и покачал головой. Корд приблизился к двери. Слуги затаили дыхание, пока не услышали, что шаги хозяина снова удаляются.
– Я заметил, хозяйка была в панике, когда пришла, чтобы переодеться к обеду.
– О нет! – воскликнул Эдвард. Каюта за его спиной была от пола до потолка забита их собственными сундуками и сундуками с вещами Корда. – Ты считаешь, она ему откажет?
– Не знаю. Пока она полностью подтверждает то, о чем ее отец предупреждал старого Генри.
– А что если она намерена сбежать, как только мы доберемся до Сан-Стефена? Что если она только ради этого согласилась покинуть Новый Орлеан? Ведь это способ избавиться от опеки папаши. Это окно что – пропускает воду?! – Этим выкриком Эдвард закончил свою патетическую речь.
Фостер бросил взгляд на окно:
– Нет. Успокойся, Эдди. Нам не нужны придуманные проблемы, когда в соседней комнате назревает настоящий кризис.
– Я думаю, им следовало занять разные каюты. Я бы вполне мог удовлетвориться койкой в четвертом классе, только мне не понравился взгляд, которым смотрел на меня боцман. Он смотрит так, словно больше всего ему хотелось бы…
– Будь добр, прекрати представлять себе самое худшее! Мы должны сохранять голову на плечах. Очень даже хорошо, что они оказались вместе в каюте, как сейчас.
За дверью раздался отчетливый стук, рука Эдварда крепче сжала плечо Фостера.
– Что такое?
– Это сапог ударился в дверь. Звук повторился.
– Второй сапог. Хорошо. Значит, дело двигается… – Фостер выразительно потер руки.
