- Приехали, мэм!
Вздрогнула. Вот, блин... куда ж меня унесло... нет, в таком состоянии я ничего не надумаю, надо спать.
Приехали, значит. Ну и отлично. Вытаскиваю рюкзак. Нет-нет, не трогай, я сама, сама... держи свои сто рупий... доволен... значит реально это стоит пятьдесят, или вовсе тридцать... Продолжаю думать - нельзя упустить ясность - надо довести ее до чего-то очевидного, прозрачно ясного. Кстати, ведь я беспокойства-то не испытывала, когда думала о своем... так в том и суть - не испытывала беспокойства. Не устраняла его, но и не испытывала - нечего было устранять, так значит можно предположить, что...
- Добрый вечер, мэм. Вам нужна комната? - вопрос менеджера с крыльца гэстхауза, светящегося такой же новогодней елкой. У них тут что, круглый год рождество?
- Да, нужна комната. - Беру рюкзак и иду внутрь. - Где?
- Надолго в Наггар?
- Я очень устала в автобусе, поэтому сейчас не могу отвечать ни на какие вопросы. Извини...
"Извини" какое-то затесалось... И даже не затесалось, а просто выскользнуло изо рта, а я ведь и не собиралась извиняться. По-видимому, в этот момент неловкость достигла своего апогея и на какое-то мгновение ослепила меня. ...Почувствовала себя еще чуть-чуть более тупой и уставшей после этого "извини". Надо поскорее забыть об автобусе, таксисте, несвежей одежде, встать под горячий душ (надеюсь, тут есть горячий душ?) и какое-то время вообще ни о чем не думать...
- Есть горячий душ?
- Конечно, мэм. Включаете нагреватель, и через пять минут все готово.
Ну и отлично... сейчас под душ, ни о чем не думать... спать... Нет, вот как раз этого и нельзя допустить. Ставлю рюкзак на пол, сажусь на кровать, залитую унылым светом, продолжаю размышлять. Итак. Можно предположить, что "устранять" негативную эмоцию - это и означает оказаться в таком положении, в котором устранять-то будет попросту нечего, то есть в том состоянии, когда ее вовсе нет. Вот это и будет "устранить" - вот она есть, вот ее нет. Но как это сделать? Я ведь не йог, я не могу по заказу взять, да и увлечься какой-то мыслью, забыв про негативную эмоцию. Но сейчас смогла... да... но в следующий раз не смогу... как это изменить? Как это изменить... как сделать то, что уже смогла сделать... но теперь надо сделать это "по заказу".
Просидев еще несколько минут в бесплодном перемалывании этого вопроса, я поняла, что сейчас усну, из последних сил разделась, приняла душ и завалилась спать. Мерцающими вспышками уносился в небытие вопрос: "как сделать это по желанию", "как это сделать"...
Приятно проснуться в тепле, под ласковыми лучами солнца, никуда не торопиться. Сегодня я хочу просто погулять, посидеть с блокнотом под деревом, погреться под солнцем, записать все, что запомнила из разговора с Дэни, свои мысли по поводу загадочной практики прямого пути, о которой я нигде не читала. Кстати, почему? Возможно, это тайная практика? Мне нравилось чувствовать себя причастной к тайне, тем к более к такой тайне, которая связана с духовной практикой, и хотелось думать, что я ничего не слышала об этой практике именно потому, что она закрыта для простых смертных... Сидя под раскидистой сосной, я мечтала о мистических ритуалах, посвящениях и снисхождении духа святого, с пустым блокнотом, развесистыми ушами и уже почти ставшими кукольными глазами.
Черт побери! Так можно всю жизнь провести в сладких грезах! В детстве я каждый день подолгу мечтала, прежде чем заснуть, и хоть мечты эти были о всякой ерунде, но это позволяло впасть в забытье и получать хоть какое-то удовольствие, потому что почти все остальное время я была вынуждена делать не то, что хотела, и эта обязаловка непрерывно нависала свинцовым небом, сквозь которое не проникала настоящая радость. Я прямо-таки чувствую этот горький вкус свинца... откуда я знаю вкус свинца?... а... на речке с ребятами жгли костер и плавили свинец из аккумуляторов... заливаешь в конусообразное отверстие в кирпиче, получается тяжелая пирамидка, горячая, пачкается, горькие руки... визгливый голос матери в ушах: "Что ты, девочка, делаешь в компании этих мальчиков? Ну что это за мальчики... Почему ты не дружишь с кем-то там...". Но мечты не меняли мою жизнь ни на йоту - мрачные и тоскливые будни сменялись уродливыми сиамскими близнецами выходных, за которыми опять начинались будни.
