— Не буду здесь прибираться!
— Будешь, — успокоил его Раймонд Тырва, который как помощник дежурного по лагерю схлопотал для приятеля эту работенку.
— Какой ты друг, если в душу гадишь!
— У тебя не душа, а гальюн, — возразил Раймонд. — Так что здесь все правильно.
Шлыков пробовал еще спорить, но Тырва предупредил дальнейшие возражения.
— Учти, стенки у палаток всего лишь брезентовые. Я тоже слышал твои воспоминания. До единого слова.
После этого Петька моментально притих и взялся за швабру. Пока он повторял один из «подвигов Геракла», разведчики во главе с Майданом обнаружили в лесу узкоколейную железную дорогу, которая уводила в бетонированный каземат.
— Здесь склад боеприпасов, — определил «эксперт» Бархатов.
Ленины слова подтвердились немедленно. Димка увидел в кустах вагонетку, а Гасилов нашел неподалеку связку длинных зеленовато-бурых макарон, обшитых полуистлевшей тканью. Макаронины были толщиной с палец и пахли целлулоидом.
— Заряд из бездымного пороха, — догадался Бархатов.
Вот интересно. Кто мог подумать, что такой порох делают в виде макарон? Связку моментально распотрошили и честно поделили на четверых. Гена Ковров принялся фехтовать с Димкой гибкими макаронинами. Только они оказались непрочными и ломались при каждом ударе.
— Подожжем, а? — предложил Генка.
Все согласились, что исследовать находку необходимо.
Ковров полез за спичками и вытащил из кармана, кроме них, пачку папирос «Красная звезда».
— Продолжаешь курить? — ужаснулся Аркашка. Кто же мог позабыть, как зимой Коврова едва не исключили за это из спецшколы.
— А чего там, — засмеялся довольный Генка, — Здесь все равно не засекут.
— Погоди. Порох штука опасная, — предупредил Бархатов.
— Не дрейфь, — успокоил его Ковров. — Порох не взрывается.
Однако меры предосторожности все же следовало принять. Небольшой обломок макаронины положили на дно облицованной камнем ямы, где раньше располагались пушки береговой батареи. Генка поднес спичку, и порох вспыхнул ярким пламенем. Он горел как кинопленка. Это было любопытно, но не особенно. Вот когда Геннадий попробовал засмолить торец макаронины тлеющей папиросой, получилось здорово. Макаронина взвизгнула и, выплюнув изнутри соломенный факел, унеслась в поднебесье.
— Как ракета, — обрадовался Аркашка. — Теперь моя очередь.
В орудийном дворике был настоящий фейерверк. Обломки порохового заряда, выгорая изнутри, летали не прямолинейно. Они делали горки, неожиданные повороты или внезапно пикировали на мальчишек. Забава кончилась неожиданно, когда одна из «ракет» угодила в груду удивительных макарон. Порох полыхнул огромным снопом. Счастливые исследователи едва успели отступить из каземата.
В складе боеприпасов ничего больше обнаружить не удалось, и тогда Димка предложил прокатиться по железной дороге. Узкоколейка шла под уклон. Стоило толкнуть вагонетку, как она весело застучала на стыках рельсов, постепенно увеличивая скорость. Седоки не догадались только выяснить, куда они приедут.
— Полундра! — заорал вдруг Бархатов и сиганул под откос.
Гасилов похолодел. Они неслись к пропасти. Покореженные рельсы кончались у обрыва, под которым плескалось озеро. Следом за Лекой на землю кубарем скатился Гена Ковров. А Гасилов оцепенело глядел, как вагонетка поглощает последние десятки метров. Только Майдан не растерялся. Он изо всей силы пихнул Аркашку на обочину дороги и спрыгнул сам. В следующее мгновение вагонетка взмыла в воздух и, описав дугу, загрохотала по утесам, низвергаясь в Ладогу.
— Здорово прокатились! — возбужденно смеялся Димка.
Остальные путешественники угрюмо молчали.
— Дурак! — вдруг закричал издалека Бархатов. — Из-за твоей затеи едва не угробились.
Гасилов считал синяки и заметно погрустнел. Генка Ковров угодил в лужу. Его папиросы расплющились в мокрую лепешку, а пачка была единственной. Генка захватил ее в лагерь только для фасону, но сообщать ребятам о таких подробностях отнюдь не собирался.
— Вас не заставляли лезть на вагонетку, — обиделся Майдан.
— Заткнись, Лека, — посоветовал Ковров. — Все хороши. За что боролись, на то и напоролись.
— Я тоже говорю, что дешево отделались, — заюлил Бархатов. — Только шуму много. Вдруг из лагеря засекут?
