— Послушайте, ребята, ну разве не глупо с вашей стороны: вы никогда не встречаетесь для того, чтобы спокойно поговорить, как водится среди друзей.
— Все это из-за его несуразного поведения, — обиделся Гурски. — Жуткий разгильдяй, руки как у мясника, только топора не хватает, и потому всегда задирает нос.
— А что я такого сказал? Что Луис большой мастер бокса, вот и все. — Флэнеген расстегнул воротник рубашки.
— Да, это все, что ты сказал! Как будто этого мало!
— У Дэмпси сильный удар. И это все. Сильный удар. Ты помнишь, что с ним сделал этот бык из Южной Америки? Этот Фирпо? Дэмпси поднимали на ноги репортеры. Какой из репортеров когда поднимал Джо Луиса на ноги?
— Да, что он такого сказал? Что он такого сказал? — повторял обиженный Гурски. — Боже мой!
— Ребята, — принялась умолять их Флора, — все это давно уже в прошлом. Зачем ссориться? Отдохните, повеселитесь!
Флэнеген вертел в руках свой стакан.
— Вон он какой, этот Юджин. Ты ему одно — он тебе другое. Как автомат! Все на свете согласны, что в этом мире не было лучшего боксера, чем Джо, а он лезет со своим Дэмпси.
— «Все на свете»! — повторил Гурски. — Флэнеген, ты подумай, что ты несешь, — «все на свете»!
— Послушайте, я хочу потанцевать, — сказала Флора.
— Сядь! — приказал ей Флэнеген. — Я хочу поговорить со своим другом, Юджином Гурски.
— Придерживайся фактов, голых фактов, — сказал ему Гурски. — Больше от тебя ничего не требуется — только факты.
— Человек маленького роста не может ужиться в человеческом обществе, — поведал своей компании за столом Флэнеген. — Он никогда ни с кем не соглашается. Ему место — в железной клетке.
— Ну вот, это в твоем духе! — возмутился Гурски. — Если ты не можешь никого убедить силой своей аргументации, в ход идут оскорбления. Ты воспринимаешь любое возражение как личную обиду. Типичная твоя реакция.
— Твой Дэмпси способен продержаться только два раунда, — два, понял? — сказал Флэнеген. — Хватит! Мне все это порядком надоело. Спор окончен. Я хочу выпить.
— Прежде позволь мне кое-что сказать тебе, — громко перебил его Гурски. — Луис никогда бы…
— Все, дискуссия окончена!
— Кто сказал, что окончена? Помнишь, в Шелби, штат Монтана, когда Дэмпси…
— Мне это неинтересно.
— Он там победил всех соперников — всех, с кем встречался.
— Послушай, Юджин, — уже серьезно повторил Флэнеген, — ничего я больше не желаю слышать. Просто хочу посидеть, послушать музыку.
Впадая в ярость, Гурски вскочил со стула.
— А я буду говорить, и ты меня не остановишь, вот увидишь, и…
— Юджин! — снова попытался осадить его Флэнеген; медленно поднял руку, разжал пальцы, показал ему широкую свою ладонь.
— Я… — Гурски не спускал глаз с его большой покрасневшей руки с золотыми перстнями на пальцах.
Его покачивало. Губы у него дрожали. Резким движением, наклонившись над столом, он схватил свой котелок и стремительно выбежал из салона, сопровождаемый взрывами хохота гостей за столиками.
— Он вернется, вернется, — убеждал Флэнеген Флору, — вот увидишь. Просто он легко заводится, как драчливый петух. Вернее, как маленький петушок. Нужно его время от времени осаживать, пусть знает свое место. Ну, теперь, Флора, давай потанцуем!
С удовольствием потанцевали с полчаса, а в перерывах между танцами вновь пили коктейль с горьким пивом. Они стояли на танцевальном круге, когда вдруг в дверях появился Гурски с двумя большими бутылками содовой.
— Где Флэнеген! — заорал он с порога. — Мне нужен Винсент Флэнеген!
— Боже! — взвизгнула Флора. — Он убьет кого-нибудь!
— Флэнеген! — громко повторил Гурски. — Ну-ка, выходи из толпы. Выходи!
Флора потащила Флэнегена в сторону. Танцующие с двух сторон расступились.
— Винни, — крикнула она, — здесь есть где-то черный ход.
— Ну-ка, отдай бутылки! — Флэнеген сделал шаг к Гурски.
— Не подходи, Флэнеген! Вот мой единственный аргумент, тебе до него не добраться своими вшивыми, громадными ручищами.
— Отдай бутылки! — повторил Флэнеген, шаг за шагом приближаясь к Гурски.
Оба не спускали друг с друга глаз, внимательно следили за каждым движением противника.
— Предупреждаю тебя, Флэнеген!
Вдруг Гурски метнул в него бутылку. Флэнеген пригнулся, и бутылка вдребезги разбилась о стену.
