Хрипло зашипела кошка, и Юрец закричал. Я отскочил в сторону, подвернул ногу. Боль прошила голеностоп. Перед глазами разорвались звездочки.
Юрец пальнул в девку - какую там к черту кошку. Она прыгнула на нас в буквальном смысле с неба. Малая, лет двенадцать на вид, в топике и блеклых, застиранных шортах, раскрашенных свежими пятнами. Она сидела на Юрце сверху и скалила зубы.
Пальнул Рифат, крикнул неразборчиво. Я, сквозь боль шагнул вперед и занес монтировку для удара.
По моему плечу скользнула змея и я развернулся.
Канат. Что за хрень? Сразу школьный спортивный зал вспомнил.
Еще одна тварь. Вышла из флигелька. Как раз квартиранты Васи, наверное, бывшие.
Я размахнулся (вспомнил, как колол дрова, топором), чтоб всадить крюк монтировки прямо в темя девчонки.
Метил в «родничок», а попал вскользь по щеке - в последний момент девка резко отпрыгнула от Юрца, как пантера. Рифат приставил ей ствол к затылку.
Лицо взорвалось фаршем с осколками костей. Мне в лицо попал студенистый мячик, вроде большой виноградины - глаз.
К нам ковыляла девушка, лет двадцати пяти. В открытом рту поблескивает пломба, язык черный, и сосульки волос висят по бокам пепельно-серых щек.
Юрец схватил камень и кинул в нее. Попал в живот, девушка рыкнула и продолжила идти, буравя меня взглядом.
Была бы она ожившим мертвецом, я бы и то не так испугался. Потому что зомби неповоротливые, а эта тварь источала первобытную энергию, звериную ярость.
- Они напирают! - взвизгнул Рифат. Щелкнул затвором, снова пальнул.
- Вы глухие что ли?! - донесся хриплый, прокуренный голос. - Э, пацаны!
Девушка зарычала и побежала на меня.
Я ткнул ей в лицо гвоздодером. Увернулась. Та малая точно ее дочка или сестра: прыти им обеим не занимать - наследственное.
Оскаленные зубы, губы искривлены. Есть ли в глазах разум?
Хоть что-то человеческое?
Я снова ударил. Она перехватила гвоздодер и выдернула у меня из рук, как лопатку у малыша.
И губы теперь оттягивало подобие ухмылки. Хотя, может я это и выдумал. Тварь как собака, знала, что я боюсь.
Девушка отшвырнула гвоздодер в сторону, я краем сознание отметил, что у нее прекрасные ножки: точенные, длинные и пятна грязи (синяки?) их совсем не портили.
Аккуратно выщипанные бровки чуть изогнулись, оскал немного померк. Девушка на мгновение расслабилась, а я бросился вперед и сбил ее, по-регбийному.
Она вцепилась мне зубами в трапецевидную мышцу. То самое место, которое мне, бывало, массировала Аня. А уж когда ей делал массаж я, любимая растекалась по дивану, как подтаявшее масло.
Вот теперь мы с этой бабой катались по полу, и я меня захлестывала ярость и возбуждение. Даже страх отступил.
И я знал, что она это ощущает.
В конце концов, я оказался сверху и начал ее душить. Девушка хрипела и извивалась, а у меня вертелось в голове: сколько тебе лет, сколько тебе лет. Не знаю, почему подумал про возраст.
Конечно, при других обстоятельствах я бы ее не стал ДУШИТЬ, если б оказался сверху.
Она застонала, ее ногти впились в предплечья, но и теперь боли не приходила.
А девушка застонала еще раз и стала прижиматься к моему паху.
В глазах появился новый огонек.
Я наклонился к ней. Черт знает, что на меня нашло. Ниже, еще ниже. Она меня загипнотизировала.
И тут же вцепилась в нижнюю губу и сомкнула челюсти. Я замычал, но теперь уже тварь освободилась от захвата, теперь уже ее пальцы сжимали мое горло, и я знал, что она может вырвать трахею прямо так, одним движением.
Потом она схватила меня за пах. Как следует вцепилась. Перед глазами у меня поплыли чернильные пятна, с лиловыми проблесками.
«Все, это конец. Конец»
Голова девушки взорвалась у меня в руках. Как тыква, начиненная петардами.
На щеках теплая, вязкая дрянь, вроде малинового варенья, а во рту кисловатый сгусток. Я харкнул, содрогаясь, и разжал пальцы. На белой шее остались фиолетовые отпечатки, а из зияющей раны текла кровь, толчками.
Рифат карабкался по канату, на недостроенный дом. Юрец уже был наверху, и они вместе с дядей Костей, активно жестикулировали. Из ружья, что держал сосед Васи, вытекала тоненькая струйка дыма.
Пульс толок виски. Хромая и отплевываясь я двинул туда, где извивался канат. С ходу не поймал, пару раз махнул ладонью мимо. Ни единого звука мозг не воспринимал, но я знал, что деревья по-прежнему шелестят, знал, что Юрец и остальные подбадривают меня, кричат, чтоб лез побыстрей.
