На этом мой врачеватель меня покинул, прикрыв меня напоследок конским одеялом. Правильно. Нет до тебя им никакого дела. И забота о тебе - забота о себе, и ничто иное. Так и должно быть. Матаи - не человек. Матаи... это матаи.
***
Утро началось со знакомых звуков: громыхание оружия и бряцание конской сбруи. Лагерь спешно сворачивался. Серый плотный туман притаился в низинах и балках, не давая нам спокойно перейти Холмы Смерти. Я чувствовала сырость, идущую оттуда, и зябко куталась в свой плащ. В таких укромных и незаметных с первого взгляда местах таилась нешуточная опасность. Наш небольшой отряд, только переживший нападение демона, с облегчением вздохнул, выйдя к холмам. Но лорд-командующий умел испортить настроение:
- Воины Господни, будьте начеку! Холмы Смерти кишат нечистью и нежитью не меньше чем Хмарь! Отродья Сатаны здесь питаются друг другом, но с удовольствием сожрут и нас!
. А над Холмами занимался рассвет, окрашивая пожухлую низкую траву в серый цвет. Впрочем, все мои рассветы были либо серыми, либо с теми или иными оттенками этого безрадостного цвета.
Суровые рыцари, преисполненные чувством долга, в гробовом молчании следовали за своим предводителем.
Лорд-командующий, учтя свою ошибку накануне, снял с меня повязку. И я снова могла видеть, настолько, насколько видят матаи. Непривычные к слепящему белому свету глаза сильно слезились, но это было такой мелочью. Как и обонять амбре немытых тел воинов и их скакунов, которое доносил до меня ветер.
Я плелась в самом хвосте отряда, не имея никакого желания встречаться взглядом ни с одним из моих попутчиков. Но, по всей видимости, чем-то прогневила Создателя, и мой ночной собеседник присоединился ко мне.
- А как тебя зовут, девочка?!- в глаза он мне не смотрел, и я его понимаю.
Если серебристые зрачки моих очей пугали даже бесстрашных инквизиторов, привыкших иметь дело с нечистью, что говорить о людях, хоть и рыцарях.
- Никак.
- Что, совсем?! - серобородый гигант удивленно хмыкнул.
- У матаи нет имён.
- Но как-то же к тебе обращаются... твои сёстры?!
- Синай.
- Гора?! - и бывалый воин оглушительно захохотал, утирая слёзы бородой,- Что, на самом деле?! Синай?
- Да. Иногда зовут Син, сокращённо, - обронила я, мечтая о том дне, когда же я прибуду в монастырь и наслажусь тишиной и покоем.
- Шинан, приказ командующего был чётким, быть внимательным... и безмолвным! - в нашу беседу вклинился воин, ехавший перед нами. Худощавый и высокий, мне он с первого взгляда показался самым слабым среди рыцарей Торнхейма. Как же я ошибалась. Бригг был умелым мечником, владея сразу двумя стальными клинками.
Сплюнув, Шинан молча отъехал от меня, всё еще посмеиваясь. Бригг же задержался, внимательно всматриваясь в моё лицо. Что он на нём прочёл, мне неведомо, но слова, сказанные им, задели меня за живое:
- В отряде ты - лишь обуза, навязанная отцом Бенедиктом! Как по мне, так ты и приманиваешь все исчадия Ада. Сдохни, доставь радость.
- Прости, не могу! Приказ аббатисы Мейерхолда довезти твою тощую задницу до Санхейма невредимой, - грубо, но такие уроды, как этот, так и норовят оскорбить.
- Мелкая су...
- Бригг! Ко мне! - окрик лорда Торнхейма отвлёк моего любезного друга от поливания меня грязью.
Опасалась ли я его?! Безусловно, но показать свой испуг, а тем более страх, значит допустить роковую ошибку - это животное понимало только силу и безрассудную отвагу. Моя намеренная грубость была расценена им как бравада, что считалось мне простительным, иначе еще в первом сражении у Мокрого лога, в самом начале нашего путешествия, вонзили бы мне кусок стали под ребро, и никакие увещевания святого отца не помогли бы.
В кажущейся тишине, изредка нарушаемой всхрапами лошадей да бряцанием тяжелого доспеха рыцарей, мне были слышны все звуки, которыми жила холмистая степь.
Что-то хрустело, что-то стрекотало - обитатели Холмов ни на минуту не прекращали свою бурную деятельность. И это днём, когда солнце нещадно жгло, накаляя и так достаточно горячую почву под ногами. Наступившая осень здесь всё еще не чувствовалась.
Величественные Холмы - могилы Древних Великанов, цепью тянулись вдоль проложенного тракта. Их красота завораживала, их каменные божества, увенчавшие вершины искусственных насыпей, пугали. А я... я грезила о былом. О том, когда меня впервые окрестили Синай.
