На краткий, пугающий миг ложные воспоминания затмили реальность: Вепрь, Король, Леопард...
Джил, стиснув зубы, прогнала эти образы прочь.
Она оказалась в пещере длиной футов в пятьдесят и узкой, как неф готической церкви. Паутина сланча свисала с потолка и густо облепляла стены. Пещеру заполнял не только туман, но и дым от сгоревшего сланча и обугленной плоти. Повсюду горели шары лишайника. Дуики, горные обезьяны и какие-то бесформенные неведомые создания карабкались по стене, пытаясь достичь ниши, расположенной на высоте.
Ступени, ведущие туда, были сметены взрывом. На земле валялись осколки камней и разорванные на части габугу.
Ингольд стоял наверху, в нише, где прежде, должно быть, высилась какая-то статуя. Скалы под ним были опалены огнем. Потоки крови стекали по сланчу на камни. Раз за разом порождения мрака возобновляли свои атаки на колдуна.
Руки его были черны от крови. Из последних сил он вскинул меч, чтобы отбить удар хлопающего крыльями зубастого монстра, налетевшего с воздуха. Двигался он со слепой решимостью бойца, чьи силы подходят к концу; из порезов на лице сочилась кровь. Джил видела, как он ухватился рукой за стену, чтобы удержаться на ногах. Разрубленная надвое тварь с глухим стуком рухнула на груду трупов, скопившуюся внизу под нишей.
Джил пристрелила двоих дуиков в спину, но тут ее сбил с ног габугу, налетевший откуда-то сзади. Впрочем, он не обратил на женщину ни малейшего внимания, словно просто ее не заметил. Джил отложила лук, шагнула вперед, рубанула по передним конечностям монстра, — головы у него не было, — а затем по коленям. Тот пополз вперед, но теперь уже явно не в силах был причинить Ингольду вреда. Тот даже не заметил происшедшего, — к нему сейчас упрямо карабкалась тварь, некогда бывшая саблезубом...
Джил подхватила лук, нацелилась и выстрелила.
Позднее она говорила себе, что ее подвел свет. В пещере было почти темно. Огненные шары, догорая, отбрасывали неверные тени... Так что, должно быть, ее и впрямь подвел свет.
Или, возможно, в последний момент ее рука дрогнула.
Стрела с зазубренным наконечником вонзилась в грудь Ингольду прямо под ключицей. Он удара он отлетел к стене, и голова запрокинулась. Он еще попытался ухватиться за край ниши, но тело внезапно начало крениться вперед. Джил пришла в ужас от содеянного, но тело словно бы перестало ей повиноваться. Действуя почти бессознательно, она опять натянула лук и на сей раз натянула лук и на сей раз пронзила стрелой глотку мутировавшего саблезуба, цеплявшегося за край ниши, подумав при этом: «Он упадет первым, а Ингольд — на него».
Тварь повалилась наземь. Джил с мечом в руке устремилась к воющим дуикам, обезьянам и мутантам в тот самый миг, когда колени Ингольда подкосились, и он вывалился из укрытия.
То, что последовало дальше, нельзя было назвать иначе, как бойней. Джил крошила дуиков, обезьян и все, что попадалось ей под руку, и мертвые твари падали на тело мага. Она отсекала руки, ноги и головы, словно рубила виноградную лозу, охваченная берсерковской яростью и одним желанием: уничтожать все живое, чтобы затем, наконец, покончить с собой.
«Спокойно, — подумала она. — Сохраняй спокойствие».
Ни одна из тварей даже не пыталась защищаться.
Покончив с ними, Джил бросила меч в ножны, чтобы больше не возникло искушения воспользоваться им.
Подбежав к Ингольду, она увидела, что наконечник стрелы торчит у него из спины. Дрожащими окровавленными руками она перевернула тело мага.
Глаза его были закрыты, но он все же прошептал:
— Джил?
«Я умру с твоим именем на устах».
Нет!..
— Все в порядке, — сказала она. Голос мага доносился едва слышно. Кровь не текла изо рта, — значит, стрела не попала в легкое.
— Да будет тебе, — выдохнул он.
Ледяная рука сжала ее запястье. .
— Жрецы во льду... — промолвил он.
— Ты видел их?
Он кивнул и закашлялся. Джил чувствовала, как он напрягает мышцы, силясь унять кашель и подавить боль.
— Ты сражался с ними?
Как только они узнали о его приходе, у Ингольда не оставалось иного выбора. Лишь сейчас Джил поняла, что в этой кошмарной пещере застала лишь самый конец сражения, начавшегося еще в то время, когда она пробиралась по полям и сгоревшим виноградникам долины Хатиобар.
