— Нет, поговорил бы с удовольствием. Но я вчера с Робом договорился, что делать этого не буду.
— Не понял, — Крис стал серьезен. — Как это договорился? А Роб тоже не выступает?
Алекс отрицательно покачал головой.
— Роб выступает. Я — нет.
— С чего вдруг вы о таком стали договариваться?
— Очень просто, — Алекс развернулся к Роберту. — Роб предложил сыграть партию в бильярд на сегодняшнее выступление. Я согласился. Он выиграл. Я пропускаю ход.
Роберт коротко кивнул, подтверждая, что все сказанное правда. Брендон хотел что-то сказать и уже открыл было рот, но в последний момент передумал.
— Так, — сухо произнес Крис. — Это, конечно, никуда не годится. Если процессу не следовать, то скоро от него ничего не останется. Но если вам так хочется, — он пожал плечами, — делайте, как хотите. Давайте только в дальнейшем обойдемся без таких пари. А то скоро мы тут тотализатор откроем.
— А что, — обрадовался Пол. — Это идея. Я, например, на себя поставлю.
— И проиграешь, — сладко добавила Стелла.
— Эй! — Крис предупреждающе поднял руку. — Это уже совсем не по правилам.
— Почему? — удивилась Стелла.
— Потому что это слишком наминает личные нападки.
— Нападки? Какие нападки?
— Никаких нападок, — подтвердил Пол. — Красивой женщине можно позволить и не такое.
Стелла улыбнулась ему и, не давая Крису вставить слово, сказала:
— Это простая логика. Если человек ставит на себя, то, голосуя за него, я просто отдаю ему свои деньги и ничего не получаю взамен. Какой же мне в этом интерес? Я хочу голосовать за лидера, который заботится обо мне, а не о личной выгоде.
— Удачи тебе, — серьезно сказал Роберт. И под общий смех добавил: — Главное, на обычные выборы с такими принципами не ходи.
— Раз так, минуточку, — откликнулась Стелла.
— Мы вообще-то задерживаемся, — сказал Крис.
— За минуту ничего не случится. Я просто хочу прояснить один момент. Чтобы потом не возникало разногласий. А то мы вчера так долго говорили, говорили, а одну важную вещь, похоже, так и не сказали.
Крис еле слышно вздохнул.
— Ничего, — успокоила его Стелла, — это того стоит. Так вот, мы здесь все, конечно, заботимся только о своей выгоде…
— Зачем же так? — укоризненно спросил Кевин. Стелла наградила его коротким взглядом и повторила:
— Мы заботимся сейчас только о своей выгоде. Заботится о чем-либо еще в подобной ситуации было бы по меньшей мере наивно. Я это знаю, и вы это знаете. Каждый из нас хочет лишь одного — чтобы его избрали лидером. Это очевидно. Каждый проделал немалую работу для того, чтобы здесь оказаться. Каждый знает, насколько эта победа важна для будущей карьеры. Мы все готовы играть всерьез, лишь бы победить. Я, по крайней мере, готова. Но, — она подняла палец, — есть граница, которую я переходить не собираюсь. И никому переходить ее не советую.
— Не усложняй, пожалуйста, — попросил Брендон.
— Я упрощаю. Сложно будет, если мы с самого начала об этом не поговорим. Так вот, давайте не будем переходить эту границу. Не будем откровенно ставить только на себя.
— Ты не могла бы уточнить? — попросил Майкл.
Пожалуйста, — с лица Стеллы не сходила обаятельная улыбка, но тон ее оставался серьезным. — Мне все равно, насколько будут соблюдаться правила, которые мы вчера придумали. Если кому-то хочется использовать свои бильярдные навыки для того, чтобы уменьшить конкуренцию, меня это ничуть не волнует. Особенно если находится доброволец, который рад рискнуть. В конце концов, мне от этого только лучше. Мне безразлично, насколько правдивы будут сегодняшние выступления. Меня даже не будет волновать, если кто-то решит вместо рассказа о своем прошлом спеть песню или станцевать канкан. Как по мне, можно делать все что угодно, вплоть до того, чтобы пообещать каждому тысячу по возвращении. Но никто из нас не должен играть грязно. Давайте обойдемся без интриг, без закулисных махинаций, без попыток склонять на свою сторону людей по национальным или каким-либо другим признакам. (Пол фыркнул и Стелла, не останавливаясь, строго глянула на него.) Давайте играть чисто, как бы патетически это не звучало.
— Не совсем понимаю, к чему это все было сказано, — произнес Алекс, когда Стелла замолчала, и возникла несколько натянутая пауза. — Уверен, что все эти границы никто переходить и не собирается.
