– Этого будет достаточно.
Аннев недовольно запыхтел, но все равно сунул руку в мешок и принялся водить ею туда-сюда. Сдался он уже через несколько секунд.
– Ты ведь понимаешь, каково это? Шарить в пустом мешке? Это же…
– Тщетность в чистом виде?
– Да идиотизм это в чистом виде.
Содар махнул рукой перед его лицом, давая понять, что не желает слышать никаких отговорок.
– Просто скажи себе, что хочешь найти эту монету. Вспомни, какая она на вид, вспомни ее тяжесть.
Аннев начал водить рукой по кругу.
– Старая-престарая медная монета… Ага, понял. Вот сейчас я ее представлю как следует.
– Я уронил ее в мешок, ты сам видел. Она там, просто найди ее.
Поводив рукой еще несколько раз, Аннев вдруг замер. Глаза его расширились, а брови полезли на лоб от изумления.
– Кажется, нашел, – прошептал он, медленно вытаскивая руку из поблекшего зеленого мешка.
Содар, не сводя взгляда с его крепко сжатого кулака, подался вперед:
– Вот как? Да ты просто молодец, мальчик! Очень, очень хорошо. Теперь дай мне на нее взглянуть.
Он протянул руку ладонью вверх, Аннев разжал кулак…
Но в нем ничего не оказалось.
Содар, нахмурившись, поднял глаза, и мальчишка, который все это время с трудом сохранял серьезное выражение лица, прыснул со смеху.
– Купился! Прости, Содар, но тебя так легко надуть.
Священник раздраженно фыркнул и схватил мешок:
– Если бы ты меньше дурачился, у тебя бы лучше получалось.
– Если бы у меня хоть что-то получалось, тогда я и дурачился бы меньше, – парировал Аннев.
Он встал из-за стола.
– Мой завтрак оставь себе, а я уже побегу. Если опоздаю на урок, Дорстал не допустит меня к Испытанию.
Содар кивнул. Поднявшись со стула, он подошел к мальчику и положил руку ему на плечо:
– Сегодня будь внимателен. Вас, мальчишек, накануне Испытания суда так и тянет подраться. Особенно Фина. Но хороший вор тем и хорош, что не ввязывается в драки, а знает, как их избежать.
– Содар, мы не воры – мы аватары!
– Не вижу большой разницы, – проворчал старик. – Но меня радует, что хоть что-то ты воспринимаешь всерьез. – Он взял со стола кружку и мешок. – Ты лучший аватар в своем классе, Аннев, и не важно, дадут тебе этот титул или нет. Тебе нечего доказывать.
Аннев подумал о предстоящих состязаниях. Раньше они с друзьями всегда действовали заодно, но завтра…
Титус, Терин или я… Победа достанется лишь одному из нас.
Тут он вспомнил о кольце обещания, которое было спрятано в его комнате, – том самом, что он собирался подарить Маюн в последнюю ночь Регалея. Когда Аннев попросил кузнеца Шраона выковать это кольцо, он ничуть не сомневался, что станет одним из первых, кто пройдет Испытание суда. Ведь ученикам не разрешается вступать в отношения, пока они не станут аватарами, а жениться и вовсе позволено лишь мастерам-аватарам и древним. Так что, если завтра Аннев провалится, он станет стюардом, а значит, не видать ему ни Маюн, ни блестящего будущего в Академии.
А этого допустить нельзя. Он попросту не может проиграть. Он не станет стюардом и не потеряет Маюн. Решено: завтра он скажет друзьям, что каждый сам за себя. Так будет честно. Их судьба – в их собственных руках.
Но в самых дальних закоулках его сознания гнездилась еще одна мысль: как и прежде, объединиться с Титусом и Терином, сказать им, что сообща они смогут победить, а потом, когда возникнет такая необходимость, сразиться против них. Едва Аннев нарисовал себе этот план, как в животе у него похолодело.
Обуреваемый противоречивыми эмоциями, Аннев взглянул на Содара и нервно сглотнул.
– Ты прав, – произнес он. – Мне нечего доказывать.
