Мистивир задумчиво посмотрел в окно, машинально привлёк к себе Лену, обнял и начал гладить по волосам. Затем задумчиво начал рассуждать.
— А знаешь, кажется, ты угадал. И начаться всё должно будет в ближайший год. Мне ведь крупно повезло. В первые месяцы я и в самом деле на весь мир окрысился. Грубые сослуживцы, никакого изящества столичных салонов, генерал, командующий дивизией — солдафон, педант, который за любую мелочь в нарушении устава придирается. Это сейчас я его понимаю, хотя и без удовольствия: выполняешь устав и правила либо целиком, либо не выполняешь. Ибо исполнять не до конца хуже, чем не исполнять вовсе, а от этого зависит не только твоя жизнь, но и товарищей. Да и сослуживцы из офицеров попались хорошие. По привычке ворона боялись, но уважали. И глупости прощали… Когда я что-то всем доказать пытался и лез героем во все дыры, молча меня вытаскивали. Особенно если вспомнить, как относились к остальным воронам. Мальчишки, которые пришли на эту должность за военной романтикой сражений.
Юриус напоминающее кашлянул и строго посмотрел. Мистивир виновато уткнулся взглядом в столешницу. Помнится, в студенческие годы наставник вот так же останавливал ученика, когда тот отвлекался во время занятий. Сколько лет прошло, давно не зелёный мальчишка — а взгляд Юриуса действует по-прежнему.
— Согласен, меня понесло не туда. В общем, чуть больше полугода назад нашу дивизию бросили на зачистку одного наркокартеля, который вдобавок принялся формировать свои боевые отряды в том числе используя наёмников из чужих. При штурме центрального завода-базы выяснилось, что там расположена аномалия шангри, и вовсю занимаются хронобурением. Лена — результат одной из пробных попыток.
— Я многое забыла из того, что там было, — прошептала Лена. — Но хорошо помню, как меня в саркофаг заперли. Сначала был дикий ужас, непонятно отчего. Операторы шутили, я хорошо видела через крышку. Пальцами на нас показывали. А потом чёрное облако из ниоткуда пришло, они падали, умерли. Всё отключилось… И новый ужас, когда я в темноте умирала от удушья. Мистивир меня спас. Я сейчас поняла: на руках тогда в лазарет тащил меня ты…
Мистивир притянул девушку к себе. Крепко обнял, не стесняясь доброго, хотя и чуть насмешливого взгляда, которым Юриус одарил обоих.
— Вот так иногда судьба распоряжается. Я, к слову, тебя не узнал потом, второй раз. Считай, моим спасением ты со мной уже расплатилась, — и пояснил для Юриуса: — Мы её вытащили и, если честно — поступили нехорошо. Бросили. И сразу на неё положил глаз содержатель одного экзотического борделя. Чуть не довёл до самоубийства… Так она ко мне и попала.
Лена фыркнула и показала язык. Мистивир же, не выпуская девушку, продолжил:
— Генерал выбрал атакующей группой, обеспечивающей прорыв основных сил, отряд капитан-легата Денеса. Тот в обеспечение попросил меня. Мы с ним, если так можно сказать, были дружны, да и хорошо сработались. Я немножко рискнул, и в результате оборону мы смяли относительно легко, быстро и почти без потерь. Пользуясь абсолютным господством в космосе, во время штурма планеты не гвоздили всё ковровыми бомбёжками, а ювелирно сожгли только башни ПВО. И не просто нашли лабораторию, причём целой и поняли в чём дело. Мы пробились намного быстрее, чем от нас ждали. Хронобурение сорвалось, все погибли. А дальше самое неприятное. Занимались вызовом Тёмного зверя люди. И пусть нет точной информации, но интуиция мне подсказывает: мой контракт — часть затеянной игры. Как один из старших офицеров операции я был полностью в курсе подготовки. Командир дивизии переиграл в последний момент. По информации разведки, система укреплена была слабо, серьёзного штурма не предполагалось. Нашему генералу настоятельно рекомендовали пустить вперёд двух молодых воронов вместе со свежим пополнением: мол, пусть набираются опыта.
Юриус постучал ложечкой по краю чашки, та тихонечко зазвенела.
— Надменный, заносчивый, честолюбивый, не ищущий от жизни ничего, кроме богатства, славы и высокого положения. Если бы всё пошло по сценарию наших врагов, то лаборатория бы сгорела, ты бы увидел, как половина флотской группы отправилась на тот свет. Ненавидишь службу… Сыграть на этой ненависти и страхе смерти. Вполне вероятно, что ты прав. И неотразимое предложение, которое сулит тебе свободу и богатство, должно было прийти сразу после штурма. Или после возвращения к точке приписки. Ты вовремя сбежал. Я знаю тебя достаточно хорошо и уверен, от предательства ты бы отказался. И этого тебе бы не простили. Что собираешься делать теперь?
