Легенда приписывает казнимым много эффектных слов: «Бедная Россия! И повесить-то порядочно не умеют», — будто бы сказал Рылеев. Это ничто иное, как один из бесстыдных революционных мифов.
Князь С. Волконский, написавший книгу о своем предке декабристе С. Г. Волконском, приводит следующие любопытные данные на этот счет: «Известен случай с Рылеевым, — у него оборвалась веревка; его вздернули вторично. Между двух повешений к нему вернулся дар речи.
И вот тут разногласие, что он сказал? По одним источникам, он сказал: «Подлецы, даже повесить не умеют». По другим — он сказал: «И веревки порядочной в России нет». По свидетельству Марии Николаевны, он сказал: «Я счастлив, что дважды умираю за отечество». Кому верить?
Скажу, что это, пожалуй, не важно, что он сказал. Он, может быть, ни одной из трех фраз не сказал; но важно, что и кому можно приписать…». Князь Волконский совершенно неправ. Когда государственному преступнику приписывают фразу, которая осуждает весь государственный строй, и когда эту фразу, возведя в степень непогрешимого политического догмата, на протяжении ста лет повторяют на разные лады, то это очень важно — была или нет сказана эта фраза.
Фраза была сказана, или она не была сказана, это не одно и то же.
По существу, конечно, это ничего не меняет, какую очередную гадость по адресу своей страны сказал тот или иной политический фанатик, но важно вырвать жало у живущей уже свыше столетия революционной лжи. Поскольку три приводимых С. Волконским фразы, будто бы сказанные Рылеевым, совершенно различны, надо думать, что все это — плод позднейших выдумок. Что все это — различные варианты одного и того же революционного мифа.
Поколения русских революционеров с тех пор неустанно пользовались предсмертными словами Рылеева, как одним из своих любимых аргументов о бездарности Царского правительства. И народники, и эсеры, и большевики, и меньшевики, и их нынешние последователи всегда были большими мастерами в деле клеветы на правительство своей Родины. Они всегда умели умолчать о светлых сторонах русского прошлого и всегда с неподражаемым искусством умели выпячивать и преувеличивать недостатки этого прошлого. Так было и с предсмертными словами Рылеева.
Но если Рылеев был фанатиком, то революционные агитаторы и либеральные болтуны, уже больше столетия повторяющие слова Рылеева, просто бесчестные люди. Ведь Рылеева повесили не потому, что кому-то его смерть доставила удовольствие. В любой стране за преступление, которое совершили декабристы, людей всегда казнили и, наверное, всегда будут казнить. Любое государство имеет право защищаться от безумцев, которые не жалеют человеческой крови во имя выполнения своих сумасбродных фантазий.
* * *
Казнь декабристов всегда выставлялась революционной пропагандой, как незаконная и жестокая расправа Императора Николая Первого над милыми образованными людьми, желавшими блага Родине, угнетаемой суровым тираном. Все это, конечно, такая нелепая чушь, которую стыдно даже повторять. Декабристы, в большинстве военные, совершили тягчайшее преступление, которое может только совершить военный. Они подняли вооруженное восстание против законного правительства своей страны. Они нарушили гражданскую и воинскую присягу. При всем своем фантазерстве декабристы знали, на что они идут, и изображать их невинными агнцами нет никакого основания. Во времена декабристов во всех без исключения странах Европы, еще хорошо помнивших безумства революционной черни во время французской революции и в эпоху наполеоновских войн, сурово расправлялись с бунтовщиками. Декабристы, конечно, были государственными преступниками, и с ними поступили так, как и должны были поступить согласно существующим законам. Тем не менее, в сознании целого ряда поколений казнь декабристов воспринималась как жесточайшая расправа, которая будто бы могла произойти только в драконовское царствование Николая Первого.
Грубая ложь, такая же бесчестная, как и все, что выходило из уст или из-под пера революционных демагогов и утопистов, губивших Россию. Возьмем и проделаем следующий любопытный эксперимент.
