Когда Короленко спросил о причине искажения книги, Павленко, усмехнувшись, ответил:
— Еще бы! Стану я распространять иезуитскую софистику!
А вот масонскую софистику Павленков, как и все члены Ордена, распространял, не считаясь ни с чем.
Примеров подобного безнравственного поведения членов Ордена можно привести тысячи.
Орден Р. И. победил русское правительство с помощью своей аморальности. Белинский писал, что «мошенники тем сильны, что они с честными людьми поступают, как с мошенниками, а честные люди с мошенниками, как с честными людьми». Русские интеллигенты и были такими мошенниками. Русское правительство поступало с ними, как с заблудившимися морально, но с еще могущими исправиться нравственно людьми, а члены Ордена поступали с правительством, как мошенники. Вот почему сам бывший революционер Ф. Достоевский, хорошо знавший психологию революционеров, сказал в «Бесах»: «Русская революция сделана мошенниками».
«Моральные директивы» Ленина: «С нашей точки зрения нравственно и морально все то, что помогает победе нашего дела и, наоборот, все, что мешает этой победе, — все это мы расцениваем, как противное нашей коммунистической морали», ничем не противоречат подобным же «моральным директивам» Чернышевского, Нечаева, Добролюбова, Ткачева, главарей партии эсеров Гоца, Савинкова, Зензинова, Керенского, вождя кадетов П. Милюкова и вождя «октябристов» А. Гучкова. Точно так же, как Ленин, Сталин и Лавров, задолго до большевизма действовали и народовольцы и эсеры, и кадеты, и октябристы, черпавшие свою революционную мораль и тактику из «Катехизиса революционера», в основу которого положена масонская мораль.
Утилитарная, масонская по существу, мораль членов Ордена, напоминала циничную поговорку: «А хоть бы и пес, лишь бы яйца нам нес».
Подобная «моральная установка» пронизывает всю историю Ордена, от Нечаевцев до большевиков. Цель этой «морали» было освобождение членов революционных группировок от всякой морали создание нового типа человека — вернее «нечеловека» — для которого было бы все позволено. И такую породу Ордену удалось создать в лице Нечаевых, Каракозовых, Савинковых, Керенских, Лениных и Сталиных, для которых «преступления нет, потому что они ни через что не преступают. Они свободны от той инфернальной свободы, которая есть свобода во зле. Страшная свобода. Это даже не сатанинская свобода, это внечеловеческая свобода, это — «нет человека». Нет человека, а есть кто-то другой, во всем отличный от того, кого мы до сих пор называли «человек», есть какое-то особое существо, иначе воспринимающее жизнь и иначе понимающее смерть».
Не исчезают после официального масонства и различные мистические учения, насаждавшиеся русскими масонами в пору легального существования масонства. «Княжны Шаховские, — пишет Тютчева в своем дневнике «При дворе двух Императоров», — все принадлежат к учению Свенденберга и горячие приверженцы той фантастической религии, которую сами себе создали».
Княжны Шаховские не были отнюдь единственными поклонницами учения Свенденберга. Были и другие поклонники и поклонницы учения Свенденберга и других мистиков. Широкое развитие в царствование Александра II в высших кругах общества получил спиритизм. Придворные круги, связанные в прошлом с масонством и учениями европейских мистиков, организовали устройство сеансов известного спирита Юма в царском дворце.
«Между тем Юм, — сообщает Тютчева, — и его духи имели такой огромный успех, что сеанс был повторяем на другой день у великого князя Константина в Стрельне; кроме того, состоялось еще много сеансов, которыми страстно увлекся Государь». Увлечение спиритизмом у Александра II прошло быстро у «высших же кругов» увлечение спиритизмом осталось вплоть до Февральского переворота, то стихая, то усиливаясь. «С точки зрения Православия, — пишет Тютчева, — я считаю, что черт при этом ничего не теряет по существу, делая все-таки вид, что интересуется религиозными вопросами. Факты слишком очевидны, чтобы можно было их оспаривать, и так как я верю в дьявола, я говорю, что этот дьявол хочет овладеть доверчивыми людьми, устраивая для них по своему образцу мир невидимый и мистический, грубо материализованный, в который можно проникнуть не очищенными душами, а посредством разного рода манипуляций, магнетических флюидов и лжи…» Тютчева верно характеризует сущность спиритизма, указывая, что «черт при этом ничего не теряет по существу, делая все-таки вид, что интересуется религиозными вопросами». Видный масон Освальд Вирт в своем докладе «Посвящение в спиритуализм» говорил, что связь «масонства с Люцифером, главой восставших ангелов вполне приемлема». По мнению Вирта, Люцифер восстал против Бога из-за «вопиющих несправедливостей божественной администрации. В сущности ангел Света (Люцифер) представляет собой дух свободы. В этом смысле масонство вполне приемлет люциферианство».
