На собраниях тайных обществ первого разряда сидели апостолы философии, пророчествуя и предвещая возрождение порабощенных народов. На собраниях второго разряда действовали заговорщики и наемные убийцы…
Эти два класса тайных обществ, система тайных обществ не была вполне закончена: общества, занимавшиеся критикой религии и существующего порядка, — были революцией в теории, но им недоставало средств для ведения революционной работы. С другой стороны, если бы существовали только общества предназначенные для революционной борьбы, члены которых набирались из образованных классов, чьи убеждения уже обработаны в объединениях философского характера, то члены этих обществ ускользали бы от влияния революционных идей. Но благодаря комбинированию двух типов тайных обществ, было достигнуто совершенство в искусстве составлять заговоры. Так что, хотя эти общества казались разделенными и имеющими каждое из них свое устройство, управление и свои частные собрания, они управлялись той же самой властью, которая скрывалась за спиной второстепенных правителей в глубокой темноте» (т. VII, стр. 318).
Орден Р. И., как и масонство, занимался одновременно с «легальной», открытой борьбой против религии и самодержавия также и тайной революционной деятельностью.
Принцип: «цель оправдывает средства», столь ярко нашедший свое воплощение в революционной деятельности интеллигенции, а позже в деятельности большевизма — есть чисто масонский принцип. Во имя победы масонства, каждый масон имеет право поступать как ему угодно, совершенно не считаясь с обычной моралью.
В приведенном масоном Рагон тексте клятвы «Рыцаря Кадоша», например, говорится: «Вы клянетесь и обещаете делать, говорить и писать во всякое время и на всяком месте, во всякий раз то, что вам будет предписано приказами законной власти, каковой власти вы клянетесь повиноваться хотя она вам до сей поры и неизвестна и может оставаться неизвестною еще долгое время». (См. Рагон. Ортодоксальное масонство).
Философ, масон Дидро, утверждал: «Ложь так мало достойна порицаниям, как таковая, и по существу она стала бы добродетелью, если бы она могла быть полезна» (Дидро. «Социальная система», ч. I, гл. 2).
Масон Лермит в докладе, прочитанном на масонском конвенте 1912 года, заявляет: «Двуличность есть необходимый моральный элемент. Без нее социальная жизнь невозможна» (см. журнал французских масонов «Акация», сентябрь 1912 г., стр. 589). Масон Рейналь говорит: «быть добродетельным, это значит быть полезным; быть порочным, это значит быть вредным — вот вся мораль».
Моральные установки большинства политических течений интеллигенции всегда, с начала возникновения Ордена и вплоть до возникновения большевизма, исходили из приведенных выше масонских принципов. Для членов Ордена политические цели их секты — всегда выше велений совести.
Принципа, что в борьбе с Самодержавием — «Позволено все», придерживалось большинство главарей Ордена, задолго до Ленина.
Добролюбов, так же, как Герцен, Белинский, Бакунин считает, что во имя уничтожения царской власти «Все позволено». Он также следует завету иллюмината Вейсгаупта: «Издевайтесь, издевайтесь, Вам ничего не остается делать». Вот что он пишет накануне освобождения крестьян в 1860 году члену Ордена Славутинскому: «Вы напрасно думаете, что я не понял вашей мысли, я ее именно понял так, как вы объясняете, и именно с этой точки смотрел на все обозрение. А в обозрении вышло вот что: везде говорится о реформах и улучшениях, заводимых или производимых правительством, нигде не говорится… о мерзостях по этой части. А во вступлении говорится о пробуждении и пр. общества: значит правительство идет в уровень с общественным сознанием. Выходит к читателям воззвание в таком виде: «Вы хотите нового, лучшего. Вы серьезно вникаете в неудобства старого порядка; Ваши стремления удовлетворяются. Правительство заботится об улучшении и переменах по всем частям. А затем, если остаются еще мерзости, то нельзя же все переделать вдруг, нельзя, чтобы все было хорошо в переходное время.
Значит «спите» — совсем противное тому, что бы хотели. Вот почему я не только вступление выкинул, но даже из середины выбросил три-четыре фразы о светлых надеждах и преобразовательной деятельности правительства».
