Велигор низко поклонился старику и сказал:
— Со смирением и без лукавства говорю, что я, князь Велигор, пришел к тебе, чтобы показать…
— Личину Владигоришки, а? — перебил его колдун, растягивая губы в улыбке. — Такого же хвастливого и глупого, как ты и все прочие, кто собрался до самой Кудрунки через стрельбу из лука добраться?
Велигор только развел руками:
— Зачем же я, старче, вам и говорить-то буду, коль вы все и без слов моих знаете.
— Знаю, знаю! — хвастливо вскинул лохматую голову Острог. — Да только не все! Знаю, что народ о Владигоровом уродстве болтает, а ты, видно, тот, кто зубами тетиву натягивал?
— Да, верно…
— И не поломал зубы-то, дуралей? — со смехом спросил Острог. — Не такой беззубый, как я, стал? — И оттянул пальцем губу вверх, показывая два желтых своих зуба.
— Нет, не поломал, — смиренно отвечал Велигор, не обижаясь на чародея. — Но дозволь все ж таки о личине у тебя спросить. Вот она.
Велигор вынул из-за пазухи маску Владигора, протянул ее с поклоном старику, который схватил ее поспешно, бросился с нею к плошке с фитилем, принялся вертеть ее в руках, приблизив глаза почти вплотную к коже, качал головой, цокал языком, причмокивал губами, будто в жизни своей не видел ничего интереснее.
— Личина эта, кажется, виновата в том, что Владигор… — начал осторожно Велигор, но тот раздраженно замахал рукой:
— Да знаю, знаю, все знаю, молчи уж! Все лицо его исказила, безобразным сделала. Вот и письмена здесь чародейские прописаны, да и мазью колдовской намазана.
— Кому же это нужно было делать? — решил открыть рот Велигор.
— Кому? — вскинулся колдун. — А кому нужно было твою руку в крыло превращать, знаешь?
— Ну, посланнику Грунлафову, который ехал через мой лес с ликом Кудруны, дивно так на доске намалеванным. Красом будто его зовут.
— Верно, Красом! Разве ты его, когда из лука стрелял, не приметил средь приближенных к Грунлафу?
— Нет, не приметил, да и некогда мне было придворных князя рассматривать. Не о том думал.
Продолжая рассматривать личину, Острог бормотал:
— Да если и надумал бы Краса признать, ни за что бы у тебя это не получилось. Обличья свои менять умеет, будто тучи, что по небу в бурю несутся. А зачем он Владигора заколдовал, догадываюсь: Владигор — ученик Белуна, врага всех черных колдунов. На самого Белуна у Краса управы нет, а вот на ученика нашлись силенки. И потому сие случилось, что очень уж сильную страсть подпустил к своему сердцу Владигор, к Кудрунке страсть. Еще гордыня его немало обуяла — не только самострелы делал, Белуном до времени людям запрещенные, но и, чтобы меткостью стрельбы из них похвалиться и добраться до Кудрунки, в Пустень, к своим заклятым врагам, приехал. Обо всем том я тебе так твердо говорю, что еще до его приезда в Пустень я о том, что с ним случится, предзнаменование имел, по воску, в воду вылитому.
Велигор молчал. Ему вспомнилось, как страшно смотрел на него Крас перед тем, как превратить его руку в крыло. Нечеловеческая сила чувствовалась в этом взгляде, поэтому решиться на борьбу с советником Грунлафа Велигор не мог: не знал, с какой стороны и подступиться-то к чародею. И все же было ему жалко Владигора, и жалость пересилила страх перед колдуном. Он спросил у Острога:
— Но кто же поможет Владигору прежнее лицо вернуть?
— Сам не знаю! — явно досадуя на свое бессилие, вскричал старик. — Мне ли спорить с Красом? Я предвидеть могу, в суть человеческую с первого взгляда проникаю, лечу травами и заговорами, а вот черной силы колдовской нет у меня. Иди-ка ты, молодец, к Белуну-чародею. Он поможет.
Велигор горько усмехнулся:
— Да где же я отыщу Белуна? Тебя-то вот насилу нашел!
— А я почем знаю? — сердито буркнул старик. — Не мое это дело знать, где чародей Белун обитает, у меня и в Пустене дел по горло!
Велигор повернулся было к выходу, чтобы идти прочь, но услышал примирительное:
— Эй, витязь, не держи на сердце злобу. Острог — человечек маленький, да и неученый, темный. Куда мне до Красов с Белунами! Шел бы ты сейчас к Рифейским горам, там отыщешь пещеру с той стороны, где солнце восходит. Живет в той пещере чародей Веденей, колдун белый. Я как-то на него набрел, и меня он кой в чем наставил. Веденей этот водил когда-то дружбу с самим Белуном.
